Синдел (Mortal Kombat)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Синдел
Sindel
Игровая серия

Mortal Kombat

Появления

Mortal Kombat 3
Ultimate Mortal Kombat 3
Mortal Kombat Trilogy
Mortal Kombat Advance
Mortal Kombat: Deception
Mortal Kombat: Unchained
Mortal Kombat: Armageddon
Mortal Kombat (2011)
Mortal Kombat X

Живое исполнение

Лиа Монтелонго (MK3, UMK3, MKT)
Мусетта Вандер (второй фильм)
Эйлин Вайсингер (Live Tour)

Дополнительная информация
Вид (раса)

Эденийка

Место рождения

Эдения

Стиль боя

Чжа Цюань (MK:D, MK:A)
Фу Чжоу Пай (MK:D)

Оружие

Кван до (MK:D, MK:A)

Мировоззрение

1-я временная линия - Добро, ранее Зло (невольное)
2-я временная линия - Зло (невольное), ранее Добро

Синдел (англ. Sindel) или Королева Синдел — персонаж из игры Mortal Kombat. Является королевой Эдении. Другой её отличительный фактор — она является мертвецом. Она управляет Эденией вместе со своей дочерью принцессой Китаной. Сила Синдел заключается во владении эфирной магией, возможностью левитировать и умением управлять звуковыми волнами.

Рост: 175 см

Вес: 58 кг





История

История Синдел началась трагически 10000 лет назад, когда Шао Кан захватил её страну и заставил её смотреть, как её муж, король Джеррод, был убит, народ порабощён, а дочь Китана стала приёмной дочерью Шао Кана. Вскоре после вторжения она покончила жизнь самоубийством.

Но на этом её история не закончилась. Шао Кан решил её воскресить, но не во внешнем мире, а на Земле, что помогло бы ему проникнуть на Землю и захватить её. Воскрешённая Синдел ничего не знала о своём прошлом и была полностью лояльна к Шао Кану. Когда Китана узнала о том, что её мать жива, она помогла вспомнить Синдел своё прошлое и направила против Шао Кана. После победы над Шао Каном Синдел вернулась в свой дом в Эдению и заняла там законное место на троне.

Однако так продолжалось недолго, и вскоре дочь эденийского посла Таня помогла вторгнуться силам старшего бога Шиннока и захватить Эдению. Синдел была заточена в её собственном подземелье до поражения армии Шиннока. Взбешённая этим последним вторжением, Синдел отправила свою дочь Китану основать союз с войсками Шао Кана и послать их сражаться с Шинноком, пока она будет восстанавливать былую красоту Эдении.

В Эдению вновь вторглись, и на этот раз король драконов Онага, который победил Китану и её союзников и воскресил их под своим контролем. Синдел опять была заточена в свою тюрьму, и охранять её поставили её собственную дочь Китану, но после она была освобождена Джейд.

В концовке Синдел в Mortal Kombat: Armageddon, она сражается с Блейзом и обретает Верховную силу. Приобретя её, Синдел вознамерилась отомстить за смерть своего мужа Джеррода от рук Шао Кана. Оказавшись на Небесах, она нашла душу своего мужа и возвратила её в Эдению, где воскресила его. Воссоединившись, Джеррод, Синдел и Китана сформировали Триаду, целью которой стало — защита царств от тиранов, подобных Шао Кану.

Боевые характеристики

  • Крик: Синдел кричит и парализует противника для свободного удара. (MK3, UMK3, MKT, MK:D, MK:U, MK:A)
  • Левитация: Синдел использует свои умения, чтобы парить в воздухе. (MK3, UMK3, MKT)
  • Огненный шар: Синдел стреляет шаром энергии изо рта. В Mortal Kombat 3, Ultimate Mortal Kombat 3, и Mortal Kombat Trilogy, Синдел может сделать это находясь в воздухе. Она может также запустить два шара в Trilogy. (MK3, UMK3, MKT, MK:D, MK:U, MK:A)
  • Скользящий ножной захват: Синдел скользит вперед и пытается схватить ноги оппонента. Когда она это делает, она выгибает свои ноги так, чтобы ударить оппоненту в лицо и повалить его на землю. (MK:D, MK:U, MK:A)
  • Захват волосами: волосы Синдел обхватывают ноги противника, подбрасывают его высоко вверх, а после падения противник лежит неподвижно некоторое время.

Повторяющиеся фаталити

  • Супер-крик: Синдел кричит с такой силой, чтобы уничтожить оппонента. В Mortal Kombat 3 она кричит так, что у противника сдирается кожа, а потом и мясо. В Deception от её крика тело противника разрывается на части.
  • Смертельное вращение: Захватывает противника волосами и раскручивает до его полного разрыва на части.
  • Мигрень: Синдел кричит на врага и у него взрывается голова. Синдел криком создаёт шар энергии и вправляет врагу в голову. Через пару секунд голова соперника взрывается. В Mortal Kombat (2011) она кричит противнику в ухо, и у него взрывается половина головы.

Появление в игре

Во всех играх, где присутствует Синдел, она одета в фиолетовый костюм и перчатки. Она также позирует с белыми развевающимися волосами, с чёрной прядью, что является ещё одной известной отличительной чертой Синдел. Несмотря на то, что она очень старая, по её виду сказать этого нельзя. Только цвет волос выдает её возраст. Это связано с тем, что эденийцы стареют очень медленно. Её глаза полностью белые, что не является отличительной чертой эденийцев. Возможно это связано с тем, что она является воскрешённой.

Появление в фильме

В фильме «Смертельная битва 2: Истребление» волосы у Синдел черные с белой полоской. После своего воскрешения и обращения на сторону добра она появляется в белом костюме. Сыграла Синдел южноафриканская актриса Мусетта Вандер.

Разработка персонажа

Синдел была сделана под влиянием героев комиксов Марвел — Банши и Сайрин.

Она является одним из нескольких персонажей, которые не имели имени до завершения работы над игрой. Во время работы над игрой программисты её называли «Мучача» и «Невеста».

Факты

  • Актриса, «игравшая» Синдел для MK, во время видеосъёмок использовала красный костюм. В фиолетовый его перекрасили цифровыми средствами.
  • Фраза Синдел «That was fun» (MK3: Ultimate) была использована во втором фильме. Она сказала её после разрушения храма старших богов.
  • Синдел — первый персонаж Mortal Kombat, который использует полёт как в бою, так и в победной позе.

Напишите отзыв о статье "Синдел (Mortal Kombat)"

Ссылки

  • Вики-проекты Mortal Kombat:
    • [mortalkombat.wikia.com/wiki/Sindel Sindel — The Mortal Kombat Wiki] (англ.) на сайте Викия

Отрывок, характеризующий Синдел (Mortal Kombat)

Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке: