Синякова-Уречина, Мария Михайловна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мария Синякова-Уречина
Имя при рождении:

Мария Михайловна Синякова

Дата рождения:

13 ноября 1890(1890-11-13)

Место рождения:

Красная Поляна,Змиёвский район,Харьковская область

Дата смерти:

1984(1984)

Место смерти:

Москва

Мария Михайловна Синякова-Уречина (13 ноября 1890 или 1898, Красная Поляна, Змиёвский район, Харьковская область — 1984, Москва) — российская художница, член союза «Председателей земного шара»[1].





Биография

Одна из пяти сестер, близких к русскому авангарду 1910-х годов. Ей посвящены несколько стихотворений Хлебникова, который был влюблен в неё (как, впрочем, и в её сестер, он посвятил им поэму Синие оковы, 1922, см. [www.rvb.ru/hlebnikov/tekst/02poemy/220.htm]). В 1952 Марию Синякову исключили из Союза художников за «пресмыкательство перед западным искусством». Единственная персональная выставка М. М. Синяковой-Уречиной состоялась в 1969 году в киевском отделении Союза писателей.

Умерла М. М. Синякова-Уречина в Москве в 1984 году.

Работы находятся в собраниях

Оформленные книги

Напишите отзыв о статье "Синякова-Уречина, Мария Михайловна"

Ссылки

  • Коловрат Ю. А. [colovrat.at.ua/publ/8-1-0-87 Знаменитые змиевчане. Художница Мария Михайловна Синякова-Уречина (1890 или 1898 † 1984)] / Ю.А.Коловрат // История Змиевского края. - Змиев. - 19.02.2010.
  • Титарь В. П. [colovrat.at.ua/publ/8-1-0-234 Знаменитые змиевчане. Сёстры Синяковы – харьковские музы футуризма] / В.П.Титарь, А.Ф.Парамонов, Л.И.Фефёлова // История Змиевского края. – Змиев. - 23.02.2012.
  • Ракитянская А. Н. [colovrat.at.ua/publ/14-1-0-278 Записки краеведа. Гудимов, Красная Поляна, Водяное] / А.Н.Ракитянская; под общ. ред. Ю. А. Коловрата. – Змиев : Издание Историко-краеведческого музея Змиевского лицея №1 им. З.К.Слюсаренко, 2011. – 24 с., ил.
  • [ocls.kyivlibs.org.ua/ahmatova/_ru-ahmatova_gallery/a/0030.htm]
  • [www.ka2.ru/hadisy/sinjakova.html Мария Синякова. Из воспоминаний]

Источники

  1. Туркина О. [family.ru/exhibitions/pamyat_dve_fazy_21092010.html Сергей Бугаев «Африка» и Геннадий Зубков посвятили свою выставку русскому авангарду] // family.ru. — 2010. — 21 сент.


Отрывок, характеризующий Синякова-Уречина, Мария Михайловна


Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.