Сирень обыкновенная 'Красавица Москвы'
| Сирень обыкновенная 'Красавица Москвы' | |
|---|---|
 </small>
| |
| Классификация | |
| Род: | Сирень (лат. Syringa) |
| Вид: | Сирень обыкновенная (лат. Syringa vulgaris) |
| Цветовая группа | I (белая) |
| Сорт: | 'Красавица Москвы' |
| Синонимы | |
| |
| Происхождение | |
| Родители | |
| 'Belle de Nancy' × 'И.В. Мичурин' | |
| Страна происхождения: |  СССР
|
| Селекционер: | Колесников, 1947 |
Сирень обыкновенная 'Красавица Москвы' (Syringa vulgaris 'Krasavitsa Moskvy') — сорт сирени обыкновенной.
Сорт широко распространён, районирован в 1975 году. Используется в озеленении и для срезки[1].
История
Селекционер-самоучка Л.А. Колесников, всю жизнь занимавшийся на своем приусадебном участке селекцией сирени весной 1943 года возвратившись в Москву после ранения на фронте, опылил цветки 'Belle de Nancy' пыльцой своего нового сорта сирени, под названием 'И.В. Мичурин'. В 1947 году был отобран лучший сеянец, который Л.А. Колесников назвал 'Красавица Москвы'. Этот редкий по красоте сорт получил всемирное признание и в первую очередь за него автор в 1973 г. в городе Бостоне (США) был отмечен высокой наградой Международного союза сиреневодов «Золотая ветка сирени». К сожалению, награда не застала селекционера в живых: незадолго до этого в возрасте 74 лет он скончался[2].
Описание сорта
Кусты средней высоты, широкие, с прочными ветвями[1]. Диаметр кроны взрослого растения около 3 м, высота около 4 м[3].
Листья крупные, удлинённо-яйцевидные, со стреловиднозаострённым кончиком.
Бутоны крупные розовато-лиловые.
Цветки розовато-белые с чуть проступающим лиловатым налётом, к концу цветения белые, крупные, диаметром 2,5 см, махровые (из 2—3 сближенных венчиков), очень ароматные, сходные по форме цветков с полиантовыми розами, стойкие, лепестки приподнятые.
Соцветия вертикально расположенные, из 1—2 пар прочных, стройных, пирамидальных, ажурных метёлок размером 25×12 см.
Цветёт умеренно, но продолжительно в средние сроки[1].
Агротехника
Размножают прививкой и зелёным черенкованием, укореняемость 50—80 %[1].
Корневая шейка посаженного растения должна быть выше уровня почвы на 3—4 см. На кислых почвах розовый оттенок может быть блёкло-лиловым[4].
Оценки сорта
Экс-президент Международного общества сирени, вице-президент по европейскому региону, Колин Чепмэн (Великобритания) очень высоко оценивает этот сорт. По его словам, в случае землетрясения или наводнения в его саду он затруднился бы в выборе - спасать 'Красавицу Москвы' или свой сорт 'Wonderblue'[5]. Ему же принадлежат слова «Если в раю есть сирень, то это — 'Красавица Москвы'!»[6].
Напишите отзыв о статье "Сирень обыкновенная 'Красавица Москвы'"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Лунева З.С., Михайлов Н.Л., Судакова Е.А. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/luneva1989_siren.djvu Сирень] / Кирсанова Е.В.. — М.: Агропромиздат, 1989. — 256 с. — 100 000 экз.
- ↑ Сычев А. [www.sadincentr.ru/publications/p172/ Конкурс красавиц]. Информационный садовый центр. Проверено 23 октября 2013.
- ↑ [питомник.рф/prodaga/listvennye/siren/siren_obyknovennaya_krasavica_moskvy/ Сирень обыкновенная Красавица Москвы (Syringa vulgaris Krasawica Moskwy)] на сайте [питомник.рф/ Россельхозпитомник]
- ↑ [sireni.ru/2010/01/agrotexnika/ Агротехника] на сайте [sireni.ru Сиреневая усадьба]
- ↑ Ann-Marie Powell. [www.guardian.co.uk/lifeandstyle/2002/may/11/shopping.homes2 Purple reign] (англ.), The Guardian (11 May 2002). Проверено 18 ноября 2011.
- ↑ Шергина Н. [www.russkiymir.ru/russkiymir/ru/magazines/archive/2011/03/article0009.html Почему в Москве не растёт «Маршал Жуков»] // Русский мир.RU. — 2011. — Вып. 3.
Отрывок, характеризующий Сирень обыкновенная 'Красавица Москвы'
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
