Сирийская социальная националистическая партия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сирийская социальная националистическая партия
‏الحزب السوري القومي الإجتماعي
Дата основания:

1932

Идеология:

национал-социализм,
сирийский ирредентизм,
антисионизм,
секуляризм

Количество членов:

90 000К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3763 дня]

К:Политические партии, основанные в 1932 году

Сирийская социальная националистическая партия — националистическая политическая партия в Сирии и Ливане.

Выступает за создание национального государства, которое охватывает сегодняшнюю Сирию, Ливан, турецкую провинцию Хатай, Израиль, Палестину, Синайский полуостров, Кипр, Иорданию, Ирак и Кувейт.





История

Партия была образована в 1932 г. в Бейруте православным арабом Антуном Сааде и сыграла в ливанской политике значительную роль. Она была причастна к попыткам переворота 1949 и 1961 года. Во время внутриливанского конфликта 1958 года боевики партии, тогда еще запрещенной, выступили на стороне легитимного президента Камиля Шамуна, за что впоследствии партия была легализована, однако после попытки государственного переворота в 1961 году партия вновь ушла в подполье. На протяжении 1960-х годов в идеологии партии возобладали левые тенденции и проарабская ориентация. Главной опорой партии является православная община Ливана, хотя в её рядах можно встретить членов и других религиозных общин, в частности, шиитов и друзов. Оплотами партии являются североливанский район Кура и город Дхур-Шуэйр в Горном Ливане, половину населения которого составляют православные.

С началом в 1975 году гражданской войны в Ливане ССНП встала на сторону блока левых сил, палестинцев и мусульманских партий и милиций - т. н. Национально-патриотических сил (НПС), имевших целью свержение правительства и президента. В отрядах ССНП насчитывалось около 3 000 боевиков, кроме того с марта 1985 партия использовала боевиков-смертников для террористических актов против израильских войск на юге Ливана. Во главе партии долгое время стояли греко-католик Инам Раад и мусульманин-шиит Али Кансо. Боевиком ССНП Хабибом Шартуни в 1982 году был убит новоизбранный президент Ливана Башир Жмайель. Партия была активной частью сопротивления против израильской оккупации с времён Ливанской войны 1982 года. Тем не менее внутри партии наблюдались расколы и размежевания, что привело к ослаблению её единства. К концу 80-х годов в партии имелись четыре фракции, расходившиеся во взглядах на её идеологию. Во главе двух наиболее крупных стояли суннит Иссам Мохейри и маронит Джубран Джурейдж. В настоящее время она входит в просирийский блок, к которому также относятся движение Амаль и Хизбалла, но имеет среди населения только малую поддержку.

В Сирии партия в начале 1950-х годов была политической силой, но была подавлена до 1955 и только в 2005 легализована в связи с вступлением в Национальный прогрессивный фронт, который возглавляет Баас. Теперь она с 90 000 членов вторая (после Баас) по численности партия страны. С 2007 года она занимает 2 из 250 мест в сирийском парламенте.

Интересные факты

16 марта 1977 года боевиками одной из фракций ССНП был убит бывший лидер НПС Камаль Джумблат, в бытность свою министром внутренних дел легализовавший ССНП незадолго до начала гражданской войны в Ливане[1].

Напишите отзыв о статье "Сирийская социальная националистическая партия"

Примечания

  1. [middleeast.about.com/od/thisdayinmideasthistory/ig/March-16-in-Mideast-History/Kamal-Jumblatt-assassination.htm March 16, 1977: Lebanon’s Kamal Jumblatt Is Assassinated]

Ссылки

  • [www.ssnp.net/ Официальный сайт]  (ар.)
  • [lcweb2.loc.gov/frd/cs/lebanon/lb_appnb.html The Opposing Forces in the Lebanese Civil War]
  • [www.theatlantic.com/past/docs/issues/87jun/yaari.htm Behind the Terror]

Литература

  • Salibi, Kamal, A House of Many Mansions: The History of Lebanon Reconsidered, London, I.B. Tauris, 1998 ISBN 1-86064-912-2
  • Seale, Patrick, Asad: the Struggle for the Middle East, Berkely, University of California Press, 1988 ISBN 0-520-06976-5

Отрывок, характеризующий Сирийская социальная националистическая партия

В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.