Сирило

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Сирило Тадеус Кардозо Фильо»)
Перейти к: навигация, поиск
Сирило
Общая информация
Полное имя Сирило Тадеус Кардозо Фильо
Прозвище Сирило
Родился 20 января 1980(1980-01-20) (44 года)
Сан-Паулу, Бразилия
Гражданство Бразилия Бразилия
Россия Россия
Рост 176 см
Вес 82 кг
Позиция нападающий
Информация о клубе
Клуб Динамо (Московская область)
Номер 11
Карьера
Клубная карьера (мини-футбол)*
2000 ГМ Сан-Каэтано
2001—2002 Ульбра
2003 Жоинвиль
2003—2004 Спартак
2004—н.в. Динамо (Московская область)
Национальная сборная**
2006—2014 Россия 29 (16)
Международные медали
Чемпионаты Европы
Бронза Португалия 2007
Серебро Хорватия 2012
Серебро Антверпен 2014

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Сирило Тадеус Кардозо Фильо (порт. Cirilo Tadeus Cardoso Filho, 20 января 1980, Сан-Паулу, Бразилия), более известный как просто Сирило — российский и бразильский футболист, игрок в мини-футбол, нападающий. Игрок подмосковного клуба «Динамо» и сборной России по мини-футболу.

Заслуженный мастер спорта России (с 27 марта 2012).



Биография

В начале карьеры выступал за бразильские клубы «Сан-Каэтано», «Ульбра» (ныне — «Каноас») и «Жоинвиль». В составе студенческой сборной Бразилии одержал победу на студенческом чемпионате мира. В 2003 году перебрался в Россию, где вначале выступал за московский «Спартак», а затем перешёл в «Динамо». В конце 2005 года принял российское гражданство и вскоре был вызван в сборную России по мини-футболу.

Достижения

Личные:

Напишите отзыв о статье "Сирило"

Ссылки

  • [amfr.ru/persons/14/ Профиль на сайте АМФР]  (рус.)
  • [www.futsaldynamo.com/komanda-14.htm#win318 Профиль на официальном сайте «Динамо»]  (рус.)
  • [www.uefa.com/teamsandplayers/players/player=96587/profile/index.html Профиль на сайте УЕФА]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Сирило

– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.