Сироткин, Александр Савельевич

Александр Савельевич Сироткин
Комбриг А. С. Сироткин
Дата рождения	6 августа 1890(1890-08-06)
Место рождения	д. Бочатино, Анисимовская волость, Тихвинский уезд, Новгородская губерния, Российская империя
Дата смерти	17 января 1965(1965-01-17) (74 года)
Место смерти	Москва, СССР
Принадлежность	Россия Россия РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	Внутренние войска
Годы службы	1910—1917 1917—1959
Звание
Командовал	Начальник Главного управления внутренней и конвойной охраны (ГУВКО) МВД СССР
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в России Великая Отечественная война
Награды и премии	Российской империи: СССР:

Александр Савельевич Сироткин (6 августа 1890 — 17 января 1965) — советский военачальник и руководящий сотрудник войск НКВД (с 1946 — МВД), генерал-лейтенант (1944).

Биография

Родился Александр Савельевич Сироткин в деревне Бочатино Новгородской губернии в 1890 году русской крестьянской семье, в 1903 году окончил церковно-приходскую школу и начал крестьянствовать в хозяйстве отца, в 1908 году уехал в Санкт-Петербург, где работал по найму.

Начало службы

В 1910 году был призван в армию, службу проходил в 4-м Финляндском стрелковом полку. После окончания полковой учебной команды становится младшим унтер-офицером, с апреля 1914 года — на сверхсрочной службе в должности старшего унтер-офицера.

Во время Первой мировой войны с августа 1914 года участвовал в боях, был дважды контужен. За боевые отличия был удостоен 4-х Георгиевских крестов и произведён в прапорщики. За последующие отличия в боях получил шесть орденов, дослужился до поручика. В августе 1917 года был откомандирован в 189-й запасной пехотный полк (Мценск) командиром роты, затем сводного батальона, избирался членом полкового комитета, с ноября 1917 года — заведующий хозяйственной частью полка. В конце ноября полк переформировали в 1-й Мценский красногвардейский отряд, в феврале 1918 года отряд вошёл в состав РККА как 1-й Мценский полк. А. С. Сироткин вступил в РККА вместе с отрядом.

Гражданская война

В июле 1918 года в Сызрани полк вошёл в состав 15-й Инзенской (c 5 декабря 1921 года — Сивашская) стрелковой дивизии. Вскоре полк был переформирован в 1-ю бригаду, А. С. Сироткин был назначен начальником её штаба, Участвовал в боях с белогвардейцами на Восточном, Юго-Восточном и Южном фронтах командиром бригады в составе 15-й стрелковой дивизии (14—29 ноября 1919 года — вр. и.д. командира дивизии), затем 40-й Богучарской стрелковой дивизии. В октябре 1919 года вступил в ВКП(б). После разгрома войск П. Н. Врангеля, сражался с отрядами Н. И. Махно.

В Донецкой дивизии ГПУ

После Гражданской войны 40-я Богучарская стрелковая дивизия была переформирована в Отдельную Богучарскую стрелковую бригаду, А. С. Сироткин был назначен её командиром. 8 марта 1921 года включена в состав Донецкой дивизии войск ГПУ Украины и Крыма, А. С. Сироткин становится старшим инспектором этой дивизии. В феврале 1922 года по личной просьбе был назначен командиром 1-го полка в той же дивизии. Дивизия выполняла задачи по охране по охране угольных шахт и рудников, с 15 мая 1921 года участвовала в ликвидации бандитизма в Донецкой губернии. 14 июня 1922 года была расформирована.

Служба в НКВД

После расформирования дивизии полк А. С. Сироткина был преобразован в 22-й особый стрелковый полк и передислоцировался в Тифлис (Закавказский военный округ), где был подчинён Закавказской ЧК (ЗакЧК). В 1923 году назначен начальником окружной школы по подготовке комсостава войск ВЧК Закавказья, с конца 1924 года — помощник пограничной охраны ЗакЧК. В 1926-1927 годах учился на КУВНАС при Военной академии им Фрунзе, с ноября 1927 года — старший инспектор войск ОГПУ Приволжского военного округа, затем начальник инспекции войск ОГПУ Средневолжского края, с начала 1934 года — начальник управления внутренней охраны НКВД Приволжского военного округа. 10 ноября 1936 года назначен начальником Управления пограничной и внутренней охраны (УПВО) (с 8 марта 1939 года — Управление погранвойск (УПВ)) НКВД Западно-Сибирского военного округа.

С 8 июля 1942 года по декабрь 1946 года — начальник войск НКВД (с 18 марта 1946 года — МВД) СССР по охране особо важных предприятий промышленности.

С 7 декабря 1946 года по 13 июля 1951 года — начальник войск МВД СССР по охране особо важных объектов промышленности и железных дорог. В 1947 году заочно окончил Военную академию им Фрунзе.

С 13 июля 1951 года по март 1954 года — начальник Управления конвойной охраны МВД СССР.

В марте 1954 года были объединены Управление конвойной охраны и Главное управление внутренней охраны в Главное управление внутренней и конвойной охраны (ГУВКО) МВД, тогда же А. С. Сироткин был назначен начальником штаба и первым заместителем начальника ГУВКО Т. Ф. Филиппова.

С 12 марта 1955 года — вр.и.д., с 21 сентября 1955 года — начальник ГУВКО МВД СССР.

9 июня 1956 года было создано Главное управление пограничных и внутренних войск (ГУПВВ), А. С. Сироткин назначен начальником управления штаба ГУПВВ СССР, после переформирования 2 апреля 1957 года ГУПВВ в Главное управление внутренних и конвойных войск (ГУВКВ) МВД СССР, А. С. Сироткин стал заместителем его начальника, одновременно возглавлял Управление спецчастей. В апреле 1959 года вышел в отставку.

В 1938 году избирался депутатом Верховного Совета РСФСР.

Умер в 1965 году в Москве, похоронен на Новодевичьем кладбище.

Чины и звания

Российской империи

• прапорщик
• подпоручик
• поручик

СССР

• комбриг — 23.12.1935
• генерал-майор — 04.06.1940
• генерал-лейтенант — 08.04.1944

Награды

Российской империи

• Орден Святого Владимира 4-й степени
• Орден Святой Анны 2-й степени
• Орден Святой Анны 3-й степени
• Орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» — 31.05.1916
• Орден Святого Станислава 2-й степени
• Орден Святого Станислава 3-й степени
• Георгиевский крест 1,2,3,4 степеней

СССР

• Орден Ленина — 1945
• три Ордена Красного Знамени — 1943, 1944, 1951
• Орден Суворова 2-й степени — 21.09.1945
• два Ордена Красной Звезды — 1936, 1940
• Медаль «XX лет РККА» — 1938
• другие медали
• За Гражданскую войну награждён серебряным портсигаром с надписью «Честному войну РККА»

Литература

• Гражданская война и военная интервенция в СССР. — М.: Советская Энциклопедия, 1983.
• Шутман С.М. Внутренние войска. История в лицах. — М.: Газоил пресс, 2004.

Ссылки

• [goroschanin.narod.ru/arx12/20-124/nov.html Статья на сайте интернет-издания Бокситогорска «Горожанинъ»].
• [archive.is/20130504105051/novodevichye.narod.ru/sirotkin-as.html Фотография надгробного памятника (скульптор Н. Саркисов)].

Отрывок, характеризующий Сироткин, Александр Савельевич

Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.


Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.