Образование в Швейцарии

Система образования в Швейцарии соответствует её политическому устройству. Полномочия центра существенно ограничены со стороны регионов. Более логично было бы говорить о 26 совершенно самостоятельных системах образования в Швейцарии, связанных между собой общими принципами. В каждом кантоне Швейцарии существует отдельная система образования, однако качество образовательных услуг и их доступность гарантирует федеральная власть. Конституция Швейцарии провозглашает всеобщее обязательное среднее образование для всех граждан с 6 до 16 лет, гарантирует доступность и бесплатность образования в стране, а также отвечает за соответствие дипломов по типу и уровню образования различных кантонов между собой. Полномочия федеральной и кантональных властей разделены следующим образом:

• дошкольное, начальное и первая ступень среднего образования (Secondaire I, обязательное среднее образование) полностью подчинено региональным властям. Государство отвечает только за соблюдение принципа общедоступности и бесплатности, гарантирует качество образования.
• вторая ступень среднего образования (Secondaire II, полное среднее образование) находится в ведении кантонального правительства за исключением профессионального образования, которое регулирует федеральная власть. Все государственные школы и гимназии находятся в ведении кантонов. А вот с частными школами Швейцарии ситуация другая: их выпускники для получения свидетельства о полном среднем образовании обязаны сдать не кантональный, а федеральный экзамен. Соответственно, дипломы государственных школ признаются на территории страны, а дипломы частных школ — в том числе и за рубежом.
• Высшее образование регулируется центром и регионами совместно: в ведении федеральных властей высшее профессиональное образование, а кантоны отвечают за университетское образование. При этом финансовое обеспечение университетов гарантирует центр. Высшее образование в Швейцарии полностью перестроено под требования Болонского соглашения и предусматривает 2 ступени обучения: бакалавриат и магистратуру.

Главная особенность системы образования в Швейцарии — её гибкость. В стране есть школы, работающие по всем международно-принятым стандартам образования, высшие учебные заведения Швейцарии предлагают академические программы на 4 языках: немецком, французском, итальянском и английском. Обучение в этой стране основано на идеях педагогов-реформаторов: в Швейцарии главная задача школы — сделать учёбу интересным и захватывающим процессом. Система образования в Швейцарии универсальна, она вобрала в себя лучшие черты англо-американской, французской и немецкой школ. Большего разнообразия и широты выбора не встретить нигде.

История развития системы образования в Швейцарии

Первый университет в Швейцарии был основан в 1460 году в Базеле, его история началась с появления медицинского факультета. И сегодня, сохраняя традиции, Базельский университет проводит ряд серьёзных научных исследований в области химии и медицины. В настоящее время в Швейцарии открыто 10 университетов и 2 Политехнические Школы, имеющие статус университета. Кроме того, есть 7 центров прикладного (высшего профессионального)образования с развитой филиальной сетью по всей стране.

Большое количество учёных, закончивших швейцарские университеты или работавших в них, были удостоены Нобелевской премии в области науки: Владимир Прелог, Генрих Рорер, Рихард Эрнст, Эдмонд Фишер, Рольф Цинкернагель, Курт Вютрих… В общей сложности 113 лауреатов Нобелевской премии имели самое непосредственное отношение к Швейцарии, а ещё Нобелевская премия мира была присуждена 9 организациям, зарегистрированным на территории швейцарской юрисдикции. В Женеве находится крупнейшая в мире лаборатория физики высоких энергий — Европейская Организация по ядерным исследованиям (CERN), в Цюрихе — Швейцарский Исследовательский Институт прикладных материалов науки и техники и Институт Пауля Шеррера — PSI.

Образование в Швейцарии прославлено веками. Именно в этой стране зародилась знаменитая реформаторская педагогика — здесь жили и работали такие знаменитые педагоги, как Иоганн Песталоцци, Жан Пиаже и Рудольф Штайнер, последователи Марии Монтессори. Эти разные педагогические школы объединяют несколько важнейших основополагающих принципов. А именно — главной целью обучения и воспитания признается развитие индивидуальности каждого ребёнка и пробуждение в нём интереса к творческому познанию окружающего мира. Швейцария хранит традиции, система образования в этой стране и сегодня основана на канонах этих великих реформаторов.

Дошкольное обучение

Как и в других европейских странах, в Швейцарии дошкольное образование не является обязательным, однако большинство родителей отдают детей в детские сады. В детском саду происходит социализация ребёнка и подготовка к началу учёбы в школе. В детский сад в Швейцарии детей отдают рано, есть группы даже с 4-х месяцев. Существуют государственные дошкольные учреждения и частные. Дошкольное образование в Швейцарии не является совсем бесплатным даже в государственных учреждениях. Стоимость пребывания ребенка в них частично покрывается городской казной, остальное доплачивают родители в зависимости от уровня дохода семьи. Частные ясли и детские садики работают гибко — детей можно оставлять на обед и забирать вечером. Заведений с круглосуточным содержанием маленьких детей в Швейцарии нет.

Методика обучения детей дошкольного возраста в Швейцарии в соответствии с канонами педагогов-реформаторов — обучение в игре, а девиз — «не мешай»: способности ребёнка обязательно проявятся сами, воспитатель только должен это заметить. Математику и чтение с письмом в детских садах не учат, зато много игр на свежем воздухе, вместо азбуки — повторение слов и предложений, песенок и стихов. В итоге швейцарские дошколята, как правило, знают меньше своих российских сверстников, говорят в немецкоязычных кантонах на швейцарском диалекте и на немецком языке, лучше развиты физически, без сколиоза, близорукости и всегда с хорошим настроением.

Учреждения дошкольного образования и обучения в Швейцарии посещают примерно 154000 детей, 48,7 % из которых девочки. Доля иностранных детей составила 27,2 %. Воспитателями работают 13600 человек, 86 % которых — женщины. В Швейцарии открыто 4949 учреждений дошкольного воспитания, 301 из которых частные.

Начальное образование

Начальная школа в Швейцарии начинается рано — учиться дети начинают в 4 года. При школах, как правило, есть подготовительное отделение. В настоящее время в Швейцарии идет процесс присоединения дошкольных учреждений к школам.

Начальное образование в Швейцарии обязательно и бесплатно в государственных школах. В большинстве кантонов начальное образование длится 6 лет. Начальная школа общедоступна: при принятии в школу первоклашек нет ни тестов, ни экзаменов. Учебная программа рассчитана в среднем на 23-32 уроков в неделю .

Сильная сторона образования в Швейцарии — многоязычие. По стандартам государственной учебной программы выпускники средней школы обязаны владеть тремя языками: двумя государственными на выбор и английским. Изучение языков начинается ещё в детском саду, а иностранный язык в начальной школе — один из основных предметов.

Среднее образование

• Обязательное среднее образование в Швейцарии — это начальная школа и первая ступень среднего образования (Secondaire I). Secondaire I — это 3 (в некоторых кантонах 4) класса, таким образом, обязательно обучение с 6 до 15 лет.
• Полное среднее образование рассчитано на дополнительные 3-4 года обучения в старшей средней школе — Secondaire II. Аттестаты зрелости Maturité gymnasiale ученики получают в 18-19 лет.

В конце первой ступени среднего образования (Secondaire I) происходит разделение учеников на тех, кто способен учиться по академической программе дальше и готовиться к учёбе в университете и на тех, кто успехов не демонстрирует. Последние уходят из школы и проходят подготовку к получению аттестата о среднем профессиональном образовании — Maturité professionnelle. Швейцарская система образования демократична — Maturité professionnelle не означает невозможность получения высшего образования. В Швейцарии высшее образование бывает двух видов: академическое (университетское) и прикладное (профессиональное). Maturité professionnelle даёт возможность поступления в прикладные вузы Швейцарии (все высшие учебные заведения кроме университетов).

Те, кто прошёл на следующий уровень школьного образования — Secondaire II, в течение 3 лет проходят подготовку к сдаче экзаменов на получение аттестата зрелости Maturité gymnasiale.

Особенность Швейцарии в том, что в этой стране отсутствует единый государственный язык, а потому федеральный стандарт среднего образования (Matura) может быть франко-, немецко- или итало-язычным. Здесь есть частные негосударственные школы, работающие по стандарту образования как собственно Швейцарии, так и почти всех крупных стран мира. Это объясняется тем, что традиционно в Швейцарии работало очень много иностранцев, да и сама Швейцария состоит из трёх частей — немецкой, французской и итальянской.

Аттестаты о полном среднем образовании федерального стандарта признаются не только в самой Швейцарии (обладатели Matura просто зачисляются в вузы без каких-либо дополнительных условий), но и во всей Европе, а также Америке, Австралии и других странах (для зачисления в иностранные вузы необходимо наличие проходного балла и подтверждение знания языка преподавания). Аттестаты частных швейцарских школ, работающих по национальным стандартам других стран, признаются в Швейцарии, но их обладателям необходимо набрать проходной балл и доказать знание языка преподавания в вузе .

Качество среднего образования в Швейцарии высоко ценится в мире: согласно международной оценки PISA уровень подготовки школьников в этой стране традиционно находится на уровне существенно выше среднего по ОЭСР .

Высшее образование

Швейцарские власти уделяют огромное внимание национальной системе высшего образования. Экономическое чудо, превратившее страну из нищего аграрного захолустья в сильнейшее европейское государство всего за 2 века, было бы невозможно без этого. В стране отсутствуют какие-либо значимые запасы природных ископаемых. Основа основ швейцарской экономики - создание уникальной высокотехнологичной продукции, аналогов которой нет ни в Германии, ни в США, не говоря уж о Китае. Часовая промышленность, машиностроение и точная механика, фармакология и нефтехимия - основные отрасли экспортно-ориентированной экономики Швейцарии, залог её процветания и более 40% её ВВП. Такая экономика не мыслима без развития высшего образования и науки.

Высшее образование в Швейцарии отличает прикладной характер: большинство преподавателей и почти половина студентов участвуют в исследовательской работе. Государство выделяет на науку около 2,6% от ВВП, что выше среднего по ОЭСР уровня. На образование направляется 5,2% ВВП. Для сравнения - в России чуть меньше 3%, в Китае - 3%, Германии - 4,5%, Англии и США - 5,5%. В швейцарских вузах работали многие выдающиеся ученые, начиная с Якоб Бернулли, Леонарда Эйлера, Ораса Бенедикта де Соссюр, Фердинандт де Соссюр, Карла Густава Юнга, Альберта Эйнштейна, и заканчивая нынешними лауреатами Нобелевской премии К.А. Мюллером и Георгом Беднорцем, Генрихом Роререм и Гердом Биннигом, Рихардом Эрнстем и Куртом Вютрихом. При этом государство успешно стимулирует участие в развитии науки частного сектора. Такая политика государства привела к тому, что маленькая Швейцария стала мировым лидером в научных исследованиях наравне с таким гигантом, как США. Научные центры, работающие в области изучения космоса, атомной энергии, нанотехнологий, и расположенные в Швейцарии, знамениты во всем мире. Секрет такой эффективности государственной политики прост: Швейцария не пошла по пути коммерциализации образования. Оставив стоимость обучения в своих вузах на минимальном уровне, страна создала все условия для того, чтобы талантливая молодежь со всего мира обогащала научный потенциал Швейцарии. В обучение каждого студента в Швейцарии вкладываются средства, намного превышающие средний уровень по ОЭСР (21000 долларов против 14000) . По этому параметру Швейцария и США - безусловные лидеры.

При этом если в США доля расходов граждан при обучении в вузах составляет более 60%, в Великобритании - 65%, в Канаде - более 40%, а в России около 35%, то в Швейцарии - 0% . Швейцарские вузы сегодня одни из самых дешевых в мире не только для своих собственных граждан, но и для иностранных студентов. Качество и стоимость обучения в вузах Швейцарии привлекает сюда все больше студентов из других стран. Количество студентов составляет почти 235 тыс. из которых 47 142 иностранные студенты

Ссылки

• [web.archive.org/web/20070922070231/www.edk.ch/PDF_Downloads/Bildungswesen_CH/BildungCH_f.pdf Схема системы образования в Швейцарии]
• [www.unige.ch/formev/bologne/unige/AttestationDEADESS.pdf Сравнительная схема системы образования Швейцарии до и после принятия Болонской системы]
• [www.universitieshandbook.com/ Swiss Universities Handbook]
• Список школ Швейцарии
• [www.bfs.admin.ch/bfs/portal/fr/index/themen/15.html Официальный сайт Федерального Статистического Бюро Швейцарии]
• [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/sz.html CIA Factbook]
• [www.ides.ch/dyn/15421.php CDIP]
• [www.kznaniam.ru/switzerland/schools Список частных школ Швейцарии]
• [www.nashagazeta.ch/news/nauka/18352 1 российский и 7 швейцарских вузов в рейтинге THE, NashaGazeta.ch, 03.10.2014]

Отрывок, характеризующий Образование в Швейцарии

Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
– Еще нет, – вставил Наполеон и, как будто боясь отдаться своему чувству, нахмурился и слегка кивнул головой, давая этим чувствовать Балашеву, что он может продолжать.
Высказав все, что ему было приказано, Балашев сказал, что император Александр желает мира, но не приступит к переговорам иначе, как с тем условием, чтобы… Тут Балашев замялся: он вспомнил те слова, которые император Александр не написал в письме, но которые непременно приказал вставить в рескрипт Салтыкову и которые приказал Балашеву передать Наполеону. Балашев помнил про эти слова: «пока ни один вооруженный неприятель не останется на земле русской», но какое то сложное чувство удержало его. Он не мог сказать этих слов, хотя и хотел это сделать. Он замялся и сказал: с условием, чтобы французские войска отступили за Неман.
Наполеон заметил смущение Балашева при высказывании последних слов; лицо его дрогнуло, левая икра ноги начала мерно дрожать. Не сходя с места, он голосом, более высоким и поспешным, чем прежде, начал говорить. Во время последующей речи Балашев, не раз опуская глаза, невольно наблюдал дрожанье икры в левой ноге Наполеона, которое тем более усиливалось, чем более он возвышал голос.
– Я желаю мира не менее императора Александра, – начал он. – Не я ли осьмнадцать месяцев делаю все, чтобы получить его? Я осьмнадцать месяцев жду объяснений. Но для того, чтобы начать переговоры, чего же требуют от меня? – сказал он, нахмурившись и делая энергически вопросительный жест своей маленькой белой и пухлой рукой.
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.
– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.