Си, Лиза
Лиза Си | |
Дата рождения: |
18 февраля 1955 (69 лет) |
---|---|
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Род деятельности: |
писатель-историк |
Годы творчества: |
с 1995 — по настоящее время |
Жанр: | |
[www.lisasee.com/ www.lisasee.com] |
Лиза Си (род. 18 февраля 1955, в Париже, Франция) — американская писательница-историк, биограф, публицист и общественный деятель.
Её прадед с отцовской стороны был китайцем[1], что в значительной степени определило её судьбу. .[2].
В 2010 г. роман Лизы Си «Девушки из Шанхая» вошел в список бестселлеров газеты New York Times. Романы «Девушки из Шанхая» и «Снежный цветок и заветный веер» были отмечены в почетном списке книг Азиатско-Тихоокеанской американской премии по литературе.
Романы Лизы Си «Цветочная сеть», «Интерьер» и «Кости дракона» входят в детективную серию «Красная принцесса». Романы «Снежный цветок и заветный веер» и «Влюбленная Пион» рассказывают о китайских женщинах в 19-м и 17-м веках соответственно. Романы «Девушки из Шанхая» и «Сны Джой» посвящены двум сестрам-китаянкам, которые эмигрировали в США и столкнулись с анти-коммунистической истерией, царившей в Америке в 1950-х годах. .[3] Роман «Китайские куколки» — это рассказ о жизни артистов, выступавших в китайских ночных клубах в США в 1930-40 годы.
Первые романы Лизы Си были написаны в соавторстве с её матерью Каролин Си и Джоном Эспи под псевдонимом «Моника Хайлэнд».[4] В данную серию вошли три книги: «Земля лотоса» (1983), «Шанхайская дорога, 110» (1986) и «Привет из Южной Калифорнии» (1988). Лиза Си также написала рассказ «Поминальный обед» для «Half and Half».[5]
Лиза Си передала свои личные бумаги за период 1973—2001 года в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.[6]
Содержание
Биография
Лиза Си родилась в Париже 18 февраля 1955 г.[7], но большую часть жизни прожила в Лос-Анджелесе, в том числе и в его китайском квартале.[8] Её мать, Каролин Си, также является писательницей. Лиза закончила Университет Лойола Мэримаунт в 1979 году.[9]
В 1983—1996 гг. Лиза Си работала корреспондентом газеты «Publishers Weekly»[10], а тажке писала статьи для журналов «Vogue», «Self» и «More». Она написала либретто для оперы, основанной на её книге «На холодной горе»[11] и приняла участие в создании Семейной галереи в музее «Autry Museum», которая посвящена Лос-Анджелесу 1930-х годов — каким его увидел её отец семилетним мальчиком. Её выставка «На холодной горе. Опыт американцев китайского происхождения» проходила в «Autry Museum of Western Heritage»,[12] и Смитсоновском институте.[13] Лиза Си также часто выступает в качестве спикера и лектора.
Она пишет статьи и принимает участие во всевозможных культурных мероприятиях, посвященных истории Лос-Анджелеса и его китайского квартала. В 2001 году организация американцев китайского происхождения назвала её Женщиной Года, а в 2003 году Китайско-американский музей присвоил ей награду «Созидатель истории». Лиза Си является уполномоченным города Лос-Анджелес.[14]
Библиография
- «На холодной горе. Столетняя одиссея моей китайско-американской семьи» (1995),
- роман «Цветочная сеть» (1997),
- роман «Интерьер» (1999),
- роман «Кости дракона» (2003),
- роман «Снежный цветок и заветный веер» (2005),
- роман «Влюбленная Пион» (2007)
- роман «Девушки из Шанхая» (2009
- путеводитель «Китайский квартал» (2003)
- роман «Сны Джой» (2012) (альтернативный перевод названия — «Мечты Джой»)
- роман «Китайские куколки» (2014)
Напишите отзыв о статье "Си, Лиза"
Примечания
- ↑ [articles.sun-sentinel.com/2011-06-19/entertainment/fl-books-lisa-see-20110619_1_snow-flower-novels-author-q-a Lisa See: New York Times best-selling author - tribunedigital-sunsentinel]
- ↑ Xian Liu, «Lisa Lenine See.» In Asian American Novelists: A Bio-Bibliographical Critical Sourcebook. Ed. Emmanuel S. Nelson. Westport, CT: Greenwood Publishing Group, Inc. (2000), p. 323
- ↑ [marksarvas.blogs.com/elegvar/2007/10/guest-intervi-1.html «Lisa See with Daniel Olivas.» «The Elegant Variation» (10/03/07).]
- ↑ [www.magazine.ucla.edu/year2001/spring01_03.html Clara Sturak, "The Last Man of Letters, UCLA Magazine, Spring 2001]
- ↑ O’Hearn, Claudine Chiawei, ed. Half and Half: Writers on Growing Up Biracial and Bicultural. See, Lisa. «The Funeral Banquest», pp. 125—138, Pantheon Books, 1998
- ↑ Lisa See Papers, 1973—2001. Collection Number 564). Department of Special Collections, Department of Special Collections, Charles E. Young Research Library, UCLA
- ↑ Xian Liu, p. 323
- ↑ [www.bookbrowse.com/biographies/index.cfm?author_number=1171 Bookbrowse, «Author Biography»]
- ↑ [search.barnesandnoble.com/Dragon-Bones/Lisa-See/e/9780345440310 «Biography», Barnes and Noble]
- ↑ Xian Liu, p. 324
- ↑ [www.lisasee.com/opera.htm «On Gold Mountain: An Opera»]
- ↑ [www.lisasee.com/autrymuseum.htm On Gold Mountain: A Chinese American Experience — the Autry Museum of Western Heritage (2000—2001)]
- ↑ [www.apa.si.edu/ongoldmountain/ On Gold Mountain: A Chinese American Experience — the Smithsonian Institution (2001)]
- ↑ [www.lisasee.com/Bio.htm "About the Author, " Lisa See official web site]
Материалы
- Fenby, Jonathan. Modern China. New York: HarperCollins Publishers (2008).
- Gifford, Rob. China Road: A Journey into the Future of a Rising Power. New York: Random House Trade Paperbacks (2007).
- Liu, Xian. «Lisa Lenine See». In Asian American Novelists: A Bio-Biblical Critical Sourcebook, pp. 323–331. Ed. Nelson, Emmanuel S. Westport, CT: Greenwood Publishing Group Inc. (2000).
- Pan, Philip P. Out of Mao’s Shadow. New York: Simon and Schuster (2008).
- See, Carolyn. Dreaming: Hard Luck and Good Times in America. Los Angeles: University of California Press (1996).
Ссылки
Официальный сайт Лизы Си — www.lisasee.com
Отрывок, характеризующий Си, Лиза
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.