Скабалланович, Михаил Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Скабалланович
Дата рождения:

11 (23) ноября 1871(1871-11-23)

Место рождения:

село Суббота, Гродненская губерния

Дата смерти:

1931(1931)

Место смерти:

Архангельск

Страна:

Российская империя Российская империя; СССР

Научная сфера:

православное богословие

Место работы:

Киевская духовная академия

Учёная степень:

доктор церковной истории, магистр богословия

Альма-матер:

Киевская духовная академия

Михаи́л Никола́евич Скабаллано́вич (11 ноября 1871, село Суббота, Гродненская губерния — август 1931, Архангельск) — российский православный богослов, экзегет и литургист.

Сын византиниста и богослова профессора Н. А. Скабаллановича (1848—1918).





Биография

Обучался в Виленской духовной семинарии, в 1896 году окончил Киевскую духовную академию (кандидатская работа посвящена книге пророка Иезекииля). В 1898—1907 был помощником смотрителя Мариупольского духовного училища. В 1904 году им написана работа «Первая глава книги пророка Иезекииля. Опыт изъяснения», за которую Киевская духовная академия в 1905 году присвоила ему степень магистра богословия. В 1906—1918 годы был преподавателем в Киевской духовной академии (Священное Писание Ветхого Завета, затем догматическое богословие и латинский язык), а также читал курс византологии на историко-филологическом факультете Высших педагогических курсов Общества профессоров и преподавателей.

М. Скабаллановичем был написан обширный труд «Толковый Типикон», за который в 1912 году Киевская духовная академия присвоила ему степень доктора церковной истории. С 1920 года — преподаватель кафедры классической филологии Киевского университета. В 1928—30 гг. работал в Этнографической комиссии АН УССР. Был репрессирован и умер в 1931 году в ссылке в Архангельске.

Сочинения

  • Первая глава книги пророка Иезекииля. Опыт изъяснения.
  • Событие Преображения Господня и его значение для христианского богословия.
  • Что дает богослову первая глава книги пророка Иезекииля.
  • О звезде волхвов.
  • [azbyka.ru/otechnik/Mihail_Skaballanovich/tolkovyj-tipikon/ Толковый Типикон].
  • [www.sedmitza.ru/text/440383.html Крестовоздвижение].
  • [www.sedmitza.ru/text/440401.html Рождество Пресвятой Богородицы].
  • Скабалланович М. Н. [azbyka.ru/otechnik/books/download/12001-uspenie-presvjatoj-bogoroditsy.pdf Успение Пресвятой Богородицы]. — Киев: Пролог, 2004. — 162 с. — (Lex Orandi). — 5000 экз. — ISBN 966-8538-06-4.

Напишите отзыв о статье "Скабалланович, Михаил Николаевич"

Литература

  • Профессор М. Н. Скабалланович и его вклад в православную Богословскую науку // Журнал Московской Патриархии. — 1973. — № 3. — С. 76-80.
  • Скабалланович Михаил Николаевич (1871—1931) // Русские писатели-богословы. Исследователи богослужения и церковного искусства: Биобиблиогр. указ. Богословско-литургический словарь / Сост.: А. С. Чистякова, Н. С. Степанова, О. В. Курочкина; Предисл. О. В. Курочкиной; Отв. ред. Н. Н. Каспарова; Обд. ред. Алексия, епископа Орехово-Зуевского, наместника Новоспасского монастыря; Российская государственная библиотека. Новоспасский монастырь. — М.: Пашков Дом, 2004. — С. 165-172. — 480 с. — (Духовные чтения). — 1000 экз. — ISBN 5-7510-0285-7. (в пер.)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Скабалланович, Михаил Николаевич

И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.