Скавронские

Скавронские
Описание герба: В щите, разделённом на 4 части, на середине находится малый золотой щиток с жаворонком. В первой и четвертой части на червлёном поле по четыре серпа луны, один под другим, рогами вверх; во второй и третьей — на серебряном поле по три красных розы, расположенные 2:1. Щит увенчан графской короной с тремя шлемами. Щит держат два орла.
Том и лист Общего гербовника:	V, 8
Титул:	Графы (1727 год)
Родоначальник:	Самуил Скавронский
Близкие роды:	Гендриковы, Ефимовские
Период существования рода:	конец XVII века — 1857 год
Место происхождения:	Курляндия
Подданство:
Имения:	Графская Славянка, Горы (Московская губерния); Озерки (Рязанская губерния); Бортниково, Кимры, Мозинская мыза (Санкт-Петербургская губерния)

Скавро́нские — русский графский дворянский род, происходящий от родственников императрицы Екатерины I, (урождённой Марты Елены Скавронской), как считается, лифляндских крестьян латышского (по другой версии, эстонского) происхождения.

Возвышение рода

Братьев и сестёр императрицы привезли в Санкт-Петербург еще при жизни Петра Великого, причем розыски их были связаны с большими затруднениями и привели к не меньшим трудностям:

В то же время ходил по Петербургу анекдот о том, как государыня впервые, еще при жизни покойного мужа, увидела Карла Самуиловича. Привезли его в столицу. В доме Д. А. Шепелева представили императрице её брата. Екатерина Алексеевна упала от стыда в обморок. «Нечего краснеть, — сказал император, — я признаю его своим шурином, и если в нем окажется прок, сделаю из него человека».

5 января 1727 года, в правление Екатерины оба её брата, Карл и Фридрих (Федор) были возведены в графское достоинство, став десятыми носителями этого титула в России. Мужья сёстер Анны и Христины — Симон Гендриков и Михаил Ефимовский соответственно получили потомственное дворянство.

Представители фамилии

Фридрих Самуилович был бездетен, трудившись до возвышения ямщиком, после пожалования богатств и графского титула спился. Карл Самуилович оставил потомство:

• Иван Карлович (2 января 1718—30 ноября 1742), супруги нет, скончался бездетным от раны, полученной в бою в Вильманстранде
• Антон Карлович, скончался бездетным
• Анна Карловна (7 декабря 1723—31 декабря 1775), замужем за Михаилом Илларионовичем Воронцовым (в браке родилась дочь — Анна Михайловна, умерла бездетной)
• Екатерина Карловна, замужем за бароном Н. А. Корфом, скончалась бездетной.
• София Карловна, замужем за Петром Сапегой, брак состоялся по инициативе императрицы Екатерины I. Перед браком в графский диплом Скавронских была сделана приписка, что род Скавронскиих происходит от знатнейшей фамилии. Это имело целью уровнять невесту в глазах родни жениха с их знатным происхождением. В приданое Софии Екатериной были даны земельные вотчины.
• Мартын Карлович (1716—28 июля 1776) — генерал-аншеф и обер-гофмейстер. К началу царствования своей двоюродной сестры Елизаветы Петровны остался единственным представителем Скавронских, и был осыпан родственницей, получив множество чинов и значительное состояние. Был женат на Марии Николаевне Строгановой (1732—1805). Их сын:
  • Павел Мартынович (1757—1794) — действительный камергер и посланник в Неаполе, отличался чрезмерной любовью к музыке. С его смертью пресеклась мужская линия Скавронских. Женился на племяннице Потемкина Екатерине Энгельгарт. Его дочери — Мария Пален и Екатерина Багратион, а также внучка Юлия Самойлова («последняя из Скавронских», растратившая все громадное состояние) были светскими львицами, отличавшимися громкой личной жизнью и разводами.

Генеалогическая таблица

Имения

Имения — Графская Славянка, находилось во владении рода более ста лет, пока в 1846 г. в связи с разрывом графини Юлии Самойловой с императорской Россией не было продано и не попало в царскую казну; усадьба Горы (Моск. обл.); Озерки (Рязанская обл.); Бортниково, Кимры, Мозинская мыза.

Герб

Герб роду Скавронских был дарован 9 мая 1729 года императором Петром II. Гербовой щит разделён перпендикулярами на 4 части, а на их пересечении помещён золотой щиток с жаворонком. В делениях гербового щита изображены:

• в первом и четвёртом: на червлёном поле по четыре серпа луны, один под другим, рогами вверх;
• во втором и третьем: на серебряном поле по три красных розы (символизируют Екатерину I и её сестер Христину и Анну).

Щит увенчан графской короной с тремя шлемами. Центральный шлем также с графской короной; нашлемник — жаворонок. Боковые шлемы увенчаны дворянскими коронами; нашлемники: справа — золотая луна, слева — красная роза. Намёт красный и серебряный, подложен золотом и красным соответственно. Щитодержцы — орлы.

Литература

• Михневич В. О. Любимцы. Хроника одного исторического семейства (Скавронские). 1885.
• Петров П. Н. История родов русского дворянства. СПб., 1886. С. 306—307.
• Скавронские // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
• Скавронские // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• Тройницкий С.Н. [www.heraldrybooks.ru/text.php?id=490#1 Диплом на графское достоинство Карлу и Федору Скавронским] // Гербовед : ж. — 1913. — № 12.

Отрывок, характеризующий Скавронские

– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.