Скади

Скади

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Это статья о скандинавской богине. О менестреле Скади смотри статью «Людмила Смеркович».

Ска́ди (древнескандинавск. Skaði; варианты написания: Skade — общеупотребительный скандинавский, Skadi, Skadhi, Skathi — транслитерация имени Skaði) — в скандинавской мифологии инеистая великанша, покровительница охоты. Атрибуты её (так же как и бога Улля) — лук и лыжи. Первоначально она, вероятно, была богиней плодородия в её зимней ипостаси. Скади представляет зиму и лёд, является супругой Ньёрда. Упоминается в Старшей Эдде, Младшей Эдде и Саге об Инглингах.

Согласно скандинавским мифам, когда асы убили её отца Тьяцци, Скади вооружилась и отправилась мстить за него в Асгард. Однако асы предложили Скади в качестве выкупа за отца выбрать одного из богов себе в мужья. Она согласилась, поставив условие: асы должны были рассмешить её, что до тех пор никому не удавалось. Локи привязал к мошонке козлиную бороду и проскакал в таком виде перед Скади. Она расхохоталась, а за ней и все остальные асы. Затем Скади предложили выбрать мужа. Выбирать она должна была, видя только босые ноги асов. Великанша указала на одного из них, полагая, что это Бальдр, но её избранником оказался Ньёрд из Ноатуна («Корабельный двор»). Наконец, Один взял глаза Тьяцци и забросил на небо, сотворив из них звёзды; так между Скади и асами установился мир.

Скади желала поселиться в Трюмхейме («Жилище шума»), в горах, там, где жил её отец, Ньёрд же хотел жить у моря. Они решили девять дней жить в Трюмхейме, а другие девять — в Ноатуне. Но, вернувшись однажды с гор в Ноатун, Ньёрд сказал:

Leið erumk fiöll,	Не любы мне горы,
vark-a ek lengi á,	хоть я и был там
nætr einar níu;	девять лишь дней.
úlfa þytr	Я не сменяю
mér þótti illr vera	клик лебединый
hjá söngvi svana.	на вой волков.

На что Скади ответила:

Sofa ek né máttak	Спать не дают мне
sævar beðjum á	птичьи крики
fugls jarmi fyrir;	на ложе моря,
sá mik vekr,	всякое утро
er af víði kemr,	будит меня
morgun hverjan már.	морская чайка.

Скади вернулась в горы и поселилась в Трюмхейме, где вернулась к своим привычным занятиям. В одной из глав Старшей Эдды, «Речах Гримнира», об этом говорится так:

Þrymheimr heitir	Трюмхейм зовется,
er Þjazi bjó,	где некогда Тьяцци
sá inn ámáttki jötunn;	турс обитал;
en nú Skaði byggvir,	там Скади жилище,
skír brúðr goða,	светлой богини,
fornar toftir föður.	в доме отцовом.
Grímnismál, 11	Речи Гримнира, строфа 11

Сага об Инглингах упоминает, что Скади позже сожительствовала с Одином и родила от него много сыновей.

В Перебранке Локи (Старшая Эдда) говорится, что когда асы поймали Локи, виновного в смерти Бальдра, и привязали его к скале, именно Скади подвесила над головой Локи змею, с зубов которой постоянно сочился яд.

Существует мнение, что Скади ранее почиталась наравне с Фригг и Фрейей, однако по мере развития скандинавских верований утратила свою значимость. Интересно заметить, что имя Скади встречается в старейших скандинавских топонимах. Некоторые исследователи полагают, что от этого имени произошло само название «Скандинавия».

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Скади

– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.