Сказание о земле Сибирской
| «Сказание о земле Сибирской» | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
98 мин. (109 мин. — полная версия) |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Сказание о земле Сибирской» — советский цветной музыкальный фильм, поставленный на киностудии «Мосфильм» в 1947 году режиссёром Иваном Пырьевым по сценарию Евгения Помещикова и Николая Рожкова.
Сюжет
Пианист Андрей Балашов (Владимир Дружников) после ранения на фронте во время Великой Отечественной лишился возможности серьёзно заниматься музыкой, так как повредил руку. Не попрощавшись с друзьями и Наташей (Марина Ладынина), которую любил, уезжает в Сибирь. Работает на строительстве комбината, а по вечерам поёт в чайной. Случайно, по погодным условиям, на аэродром вблизи этой стройки сажают самолёт с друзьями Андрея, летящими на конкурс за границу — Борисом Оленичем (Владимир Зельдин) и Наташей. Андрей встречается с ними. Встреча меняет его жизнь. Он едет в Заполярье и вдохновленный героическим трудом строителей пишет симфоническую ораторию «Сказание о земле Сибирской», которая получает всеобщее признание.
Купюры
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 10 августа 2015 года. |
Оригинальная версия картины примерно на 10 минут длиннее известного современному зрителю «восстановленного» варианта 1966 года, который обычно показывается по телевидению и тиражируется на видео и DVD. В варианте 1966 года вырезана песня о Сибири, очень напоминающая по музыкальной теме песню «Там вдали, за рекой». Отсутствуют эпизоды, в которых на заднем плане был портрет Сталина (часть диалогов из-за этого подверглась купированию). Некоторые кадры фильма несколько подправлены. В финале, в текст оратории были внесены исправления — удалены упоминания о Сталине. Возможно, что часть исправлений была произведена значительно раньше: в каталоге ГФФ указывается наличие «перемонтированной» версии фильма, датированной 1954 годом.
В ролях
- Владимир Дружников — Андрей Николаевич Балашов
- Марина Ладынина — Наталья Павловна Малинина
- Борис Андреев — Яков Захарович Бурмак
- Вера Васильева — Анастасия Петровна Гусенкова
- Сергей Калинин — заведующий чайной Корней Нефёдович Заварин
- Елена Савицкая — буфетчица Капитолина Кондратьевна
- Владимир Зельдин — пианист Борис Григорьевич Оленич
- Михаил Сидоркин — Сергей Томакуров
- Григорий Шпигель — Григорий Галайда
- Василий Зайчиков — профессор Вадим Сергеевич Игонин, дядя Наташи
В эпизодах
- Татьяна Барышева — посетительница чайной (в титрах не указана)
- Владимир Дорофеев — Григорий Иванович (в титрах не указан)
- Пётр Любешкин — посетитель чайной (в титрах не указан)
- Гавриил Белов — посетитель чайной (нет в титрах)
- Иван Рыжов — диспетчер (в титрах не указан)
- Владимир Уральский — Носов (в титрах не указан)
- Николай Хрящиков — эпизод (нет в титрах)
- Константин Лабутин — Сенька (в титрах не указан)
- Евгений Григорьев — посетитель чайной (в титрах не указан)
Съёмочная группа
- Автор сценарного замысла и постановка — Иван Пырьев
- Сценарий — Евгений Помещиков, Николай Рожков
- Текст песен — Евгений Долматовский
- Стихи — Илья Сельвинский
- Главный оператор — Валентин Павлов
- Композитор — Николай Крюков
- Звукооператор — Валерий Попов
- Художники:
- Декорации — Артур Бергер, Борис Чеботарёв
- Костюмы — Константин Урбетис
- Режиссёры — Фёдор Филиппов, Наум Трахтенберг
- Монтаж — Анна Кульганек
- Грим — Вера Рудина
- Операторы:
- Комбинированные съёмки:
- Режиссёр — Ф. К. Красный
- Оператор — Борис Арецкий (в титрах — Б. С. Арецкий)
- Художник — Людмила Александровская
- Ассистенты:
- Режиссёра — Ф. Солуянов, Артавазд Кефчиян, Н. Юдкин, Джанет Тамбиева
- Оператора — Леонид Крайненков
- Звукооператора — Валентина Щедрина, Арташес Венециан
- Р. Кричевер
- Директора картины — Исаак Зайонц, И. Салуянов, Р. Гиммельфарб
Награды
В 1948 году за фильм «Сказание о земле Сибирской» творческая группа фильма: Иван Пырьев, Борис Андреев, Владимир Дружников, Марина Ладынина, Вера Васильева, Евгений Помещиков, Николай Рожков, Валентин Павлов, Николай Крюков были награждены Сталинской премией первой степени.
Напишите отзыв о статье "Сказание о земле Сибирской"
Ссылки
- [www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=2&e_movie_id=5973 «Сказание о земле Сибирской»] (рус.) [www.russiancinema.ru/ Энциклопедия отечественного кино]
- [www.megabook.ru/Article.asp?AID=588144 «Сказание о земле Сибирской»] (рус.) [www.megabook.ru Онлайн энциклопедия Кирилла и Мефодия]
- «Сказание о земле Сибирской» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||
Отрывок, характеризующий Сказание о земле Сибирской
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
