Сказка о Тройке

Сказка о Тройке
Автор:	Аркадий и Борис Стругацкие
Жанр:	фантастика, сатира
Язык оригинала:	русский
Оригинал издан:	1968
Предыдущая:	Понедельник начинается в субботу

«Сказка о Тройке» — сатирическая повесть братьев Аркадия и Бориса Стругацких (1968), связанная общими героями с повестью «Понедельник начинается в субботу».

История публикации, цензура

Предполагалось печатать повесть в «Детской литературе» и в «Молодой гвардии», но оба издательства неожиданно для авторов отказались. Существуют два основных варианта текста: пространный, впервые опубликованный в журнале «Смена» в 1987 году; и краткий — для альманаха «Ангара» (специально «подогнанный» под объём), напечатанный в 1968 году. Этот вариант имел сложную судьбу: в 1969 году тираж альманаха «Ангара» (Иркутск) был запрещён и изъят из публичных библиотек, а главный редактор Ю. Самсонов получил выговор, а затем был уволен. Повесть публиковалась за границей в журнале «Посев». В СССР повесть вышла лишь 20 лет спустя после иркутского случая. Варианты различаются дополнительными героями и сюжетными линиями.

Сюжет

Существуют два основных варианта повести, известные исследователям и почитателям как «Сменовский» и «Ангарский» (по названию журналов — первопубликаций), они различаются героями, некоторыми сюжетными линиями и вариантами финала. Разница обусловлена тем, что редакция «Ангары» попросила подогнать повесть под объём.

«Сменовский вариант»

В книжных изданиях снабжён громоздким подзаголовком: «История непримиримой борьбы за повышение трудовой дисциплины, против бюрократизма, за высокий моральный уровень, против обезлички, за здоровую критику и здоровую самокритику, за личную ответственность каждого, за образцовое содержание отчетности и против недооценки собственных сил».

Сотрудники НИИЧАВО Привалов, Ойра-Ойра, Корнеев и Амперян прибывают в Китежград, где намерены получить у местных чиновников ряд чудесных предметов и существ для института. В их числе — разумные клоп Говорун и спрут Спиридон, снежный человек Фёдор, Чёрный ящик и другое. Вскоре они обнаруживают, что Тройка по Рационализации и Утилизации Необъяснённых Явлений (ТПРУНЯ) обладает одновременно абсолютной властью, возмутительным невежеством и карикатурной бюрократией. Состав Тройки — 1) председатель-бюрократ товарищ Лавр Федотович Вунюков, 2) истеричный активист Рудольф Архипович Хлебовводов, 3) вечно согласный Фарфуркис, никогда и никем не называемый по имени и отчеству, 4) вечно спящий (хотя иногда вставляющий реплики спросонья) полковник мотокавалерии плюс научный консультант — знаменитый профессор Амвросий Амбруазович Выбегалло, блистающий остроумным невежеством. Потребные чудесные существа и вещи содержатся в Колонии Необъяснённых явлений, под началом героического коменданта Зубо́, их периодически приходит фотографировать вечно скандалящий фотограф Найсморк.

Молодым учёным приходится играть с ТПРУНЯ в её бюрократическую игру, отбивая каждого подопечного и, в свою очередь, отбиваясь от навязывания совершенно ненужных и псевдозагадочных предметов. Бюрократия Тройки имеет силу магии: Большая Круглая Печать, с помощью которой утверждаются решения, делает постановления неоспоримой реальностью. Так, когда ТПРУНЯ принимает решение о вредоносности комариного болота, она объявляет его трансцендентным, иррациональным и следовательно — несуществующим, и болото исчезает с карты. В финале учёные нейтрализуют ТПРУНЯ, устроив поток новых писем-заявок научной общественности на необъяснимые явления в адрес ТПРУНЯ и создав подкомиссию в составе самих себя, раздав затем самим себе же искомые объекты.

Отдельным изданием данный вариант вышел в 1992 г. в одном томе с повестью «Понедельник начинается в субботу» и с тех пор регулярно переиздаётся.

Отличия «Ангарского варианта»

Во второй версии «Сказки» главных героев двое — Привалов и Амперян. Они попадают в город Тьмускорпионь (он заменяет в этом варианте Китежград), располагающийся на семьдесят шестом этаже НИИЧАВО, на неожиданно заработавшем лифте. В этом варианте Тройка первоначально была комиссией горкомхоза («канализаторами»), заброшенной двадцать лет назад (то есть в 1947 году) на лифте в Тьмускорпионь и впоследствии узурпировавшая там власть. В финале Тройку разгоняют Кристобаль Хунта и Федор Симеонович Киврин. В этом варианте отсутствует полковник мотокавалерии — вечно дремавший член Тройки, а также некоторые второстепенные персонажи, связанные с Ойрой-Ойрой и Корнеевым (спрут Спиридон, Жидкий пришелец и др.). Впервые переиздан в 1987 г. в журнале «Социалистический труд», последующие переиздания следуют регулярно.

«Смешанный» вариант 1989 года

Для двухтомника «Избранных сочинений» (М.: Московский рабочий, 1989) авторы решили переработать повесть. В основу данного варианта была положена «ангарская» редакция, дополненная главой о спруте Спиридоне и Жидком пришельце. В остальном текст следовал «ангарской» редакции: Выбегалло был полноправным членом Тройки, полковник мотокавалерии отсутствовал, действие происходило на 76-м этаже НИИЧАВО и т. п. Этот вариант переиздавался в 4-м томе первого полного собрания сочинений Стругацких издательства «Текст» (1992 г.), причём в этом издании был добавлен эпиграф из Н. В. Гоголя: «Эх, тройка, птица-тройка, кто тебя выдумал?», был также добавлен подзаголовок из «сменовской» редакции. Более данный вариант не переиздавался, поскольку с 1997 года во всех представительных собраниях сочинений публикуются сразу «сменовский» и «ангарский» варианты.

Черновой вариант повести

Опубликован в рамках проекта «Неизвестные Стругацкие» в книжной серии «Миры братьев Стругацких» издательством «Сталкер» (Донецк) в 2006 г. Этот вариант, датированый 25 марта 1967 г., начал сразу же перерабатываться авторами и стал основой «сменовской редакции». Хлебовводов в этом варианте именуется Хлебоедовым, председатель Тройки тов. Вунюков иногда именуется Ванюковым, а комендант Зубо носит имя и отчество: Иннокентий Филиппович. Фотограф Найсморк имеет фамилию Рабиновичев. Отличается также и финал повести, отсутствует последняя глава.

Факты

• Фамилия героя Фарфуркис была придумана Ильёй Варшавским. В середине 1960-х годов Варшавский решил разыграть Бориса Стругацкого, прислав ему безграмотное письмо «от поклонника» из-за рубежа — Мойры Фарфуркиса. Восхищённый международной популярностью, Борис Стругацкий зачитал письмо в компании писателей, среди которых был и сам Варшавский.
• Авторы имели разные предпочтения: Аркадию больше нравился «сменовский» вариант повести, а Борису — «ангарский».
• Вымышленные средневековые описания спрутов в «сменовском варианте» были извлечением из незаконченной повести Стругацких 1963 года «Дни Кракена».

Аллюзии

Сейчас в повести Стругацких «Суета вокруг дивана», например, говорят трансгрессор, гиперполе, анизотропная модуляция или что-нибудь такое же наукообразное — и дело сделано: можно накручивать любые чудеса из сказок всех времён и народов.

…

Отсутствие прямой борьбы между действующими лицами сушит нашу фантастику, делает её менее привлекательной для подростков. Как бы свежа, неожиданна, увлекательна ни была та или иная идея, но если вокруг неё нет столкновения характеров, нет чёткой социальной расстановки борющихся сил, а отсюда — нет и ярких приключений, сюжетных неожиданностей, интерес молодых читателей, да и не только молодых, разбужен в полной мере не будет. К сожалению, у наших фантастов приключения носят сугубо служебный, головной характер, они явно выдуманы в кресле, а не навеяны бурей борьбы, либо приключений просто нет, как в упоминавшейся ранее повести Стругацких.

— [fandom.rusf.ru/about_fan/lyashenko_1.htm М. Ляшенко. Без прицела.] // Лит. Россия, 26 ноября 1965. С. 16-17

Нынешняя молодёжь мало борется, мало уделяет внимания борьбе, нет у неё стремления бороться дальше, больше, бороться за то, чтобы борьба по-настоящему стала главной, первоочередной задачей всей борьбы, а ведь если она, наша чудесная, талантливая молодёжь, и дальше будет так мало бороться, то в этой борьбе у неё останется мало шансов стать настоящей борющейся молодёжью, всегда занятой борьбой за то, чтобы стать настоящим борцом, который борется за то, чтобы его борьба…

— «Сказка о тройке»

Ресурсы в сети

• [lib.ru/STRUGACKIE/trojka2.txt Борис Стругацкий, Аркадий Стругацкий «Сказка о тройке»]
• Р. Арбитман. [fandom.rusf.ru/about_fan/arbitman_03.htm «До и после „Сказки…“: Встреча через 20 лет»] — статья об истории написания и публикации повести
• [www.fantlab.ru/work561 Информация о произведении «Сказка о Тройке»] на сайте «Лаборатория Фантастики»

См. также

• Тройка (триумвират)

Отрывок, характеризующий Сказка о Тройке

В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.