Скалолаз (фильм)
| Скалолаз | |
| англ. Cliffhanger | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Алан Маршалл |
| Автор сценария |
Майкл Франс |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Норман Кент |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
109 мин. |
| Бюджет |
$ 70 000 000 |
| Сборы |
$ 255 000 211 |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Скалолаз» (англ. Cliffhanger) — фильм 1993 года с Сильвестром Сталлоне в главной роли.
Теглайн: Высота приключений.
Сюжет
 |
Описание сюжета в статье или разделе является слишком длинным или подробным в сравнении с остальным текстом статьи. Пожалуйста, отредактируйте статью, чтобы в ней описывалось произведение, а не просто пересказывался сюжет.
|
В начале фильма альпинист и спасатель Гейб Уокер (Сильвестр Сталлоне) поднимается на высокий пик в Скалистых Горах, (в сцене снят массив Торри дель Ваджолет в Доломитовых Альпах), где его ждёт коллега-спасатель Хэл Такер (Майкл Рукер) (он повредил ногу) с подругой Сарой (Мишель Джойнер). Вертолётчик Фрэнк и Джесси Дейхен (Джанин Тёрнер) перебрасывают трос между двумя горными вершинами но при переправе пряжка обвязки Сары ломается, и она повисает над бездной. Гейб по тросу ползёт к Саре и успевает схватить её за руку, но ему не удаётся поднять девушку обратно на трос, рука Сары выскальзывает из его руки и она падает в пропасть.
Несколько месяцев спустя, Гейб возвращается в город — впервые после похорон Сары. Обвиняя себя в её смерти, он хочет забрать свои вещи и навсегда покинуть это место. Но в этот момент по рации спасательного центра, где работают Хэл и Джесси, звучит сигнал о помощи. Джесси уговаривает Гейба присоединиться к Хэлу для спасения попавших в беду альпинистов. Но Хэл, не простивший Гейбу смерти Сары, не хочет видеть его напарником — более того, в ярости он чуть не сбрасывает Гейба со скалы, но потом всё же разрешает присоединиться.
Гейб и Хэл жестоко обмануты: на самом деле вызов идёт от банды Эрика Куэйлена (Джон Литгоу), пытавшейся похитить три чемодана со 100 миллионами долларов, которые перевозили по воздуху служащие Министерства финансов США. Куэйлен заручился поддержкой старшего агента Министерства финансов — Ричарда Треверса (Рекс Линн). Однако ФБР знало, что Куэйлен следит за партией денег и придало группе своего агента Мэтсона (Вито Рагинис). Завидев чужой самолёт Мэтсон чует неладное и пытается обезоружить Трэверса, но остальные охранники разоружают Мэтсона, после чего Трэверс при поддержке второго пилота коварно истребляет всю группу и перебрасывает трос в самолёт на котором летит банда Куэйлена. Однако перебросить чемоданы по тросу не удаётся, так как выживший Мэтсон расстреливает второго пилота и самолёт бандитов, повреждая его гидравлические системы, чемоданы срываются с троса и падают в горах.
Транспортный самолёт взрывает бомба, оставленная там Треверсом. Самолёт террористов сильно поврежден. Пилоты Кристел (Кэролайн Гудолл) и Малколм стараются спасти его, но вынуждены заходить на аварийную посадку на плато. При инерционном движении фюзеляжа самолёта Малколм разбивает себе голову о лобовое стекло. Кристел удается выжить. Все чемоданы оснащены сигнальными маячками, но бандиты не знают местность и не знакомы с альпинизмом. Пилот Кристел, помощница и возлюбленная Куэйлена, ловит частоту спасательной станции и посылает сигнал СОС. Абсолютно безжалостный Куэйлен не может избавиться от Трэверса, так как только он знает коды для работы с локатором.
Банда добирается до первого чемодана, упавшего на скальный карниз. Гейба посылают наверх за деньгами, привязав к его ноге верёвку. Услышав, что Куэйлен собирается убить Гейба, Хэл предупреждает товарища. Бандиты тянут Гейба вниз, но ему удаётся оборвать трос и ускользнуть. Банда открывает огонь, снег с вершины обрушивается вниз захватив одного из бандитов. Куэйлен, видя, что лавина несёт банкноты, решает, что Гейб погиб, и приказывает Хэлу искать второй чемодан. Хэл ведёт бандитов длинным путём и посылает по радио намеренно ложные сообщения, Джесси понимает, что дело неладно и отправляется на помощь к Гейбу.
Гейб, оставшийся без тёплой одежды, добирается до дома-музея в горах, где находит Джесси. Они успевают добраться до второго чемодана и оставляют банде Куэйлена только стодолларовую бумажку с надписью "Want to Trade?" (Поторгуемся?). Бандиты пытаются отыскать Гейба, одного из них тот сбрасывает в пропасть. Остальных Хэл на ночь отводит в дом-музей. Гейб и Джесси вынуждены ночевать в пещере и, чтобы не замёрзнуть, разжигают костёр из банкнот.
На следующее утро Гейб и Джесси пытаются добраться первыми до последнего чемодана. Пытаясь опередить бандитов, они спускаются в подземный ход. Куэйлен разгадывает их хитрость и оправляет к лазейке одного из бандитов. Гейб и Джесси выживают чудом в схватке с безжалостным убийцей. Наверху Кристел ставит бомбы над их головами. "Ты станешь прекрасной женой", - говорит ей главарь. "Ты ещё не видел, как я пеку пирог", - отвечает девушка. Хел успевает крикнуть друзьям о бомбе. Гейб и Джесси уходят из-под удара в последний момент. Увидев в небе спасательный вертолёт, Куэйлен придумывает план его захвата. Кристел зажигает сигнальный огонь и ложится в снег. Увидев раненую женщину, пилот спасателей Френк приземляется и спешит к ней на помощь. Бандит Дельмар расстреливает его из автомата. Возле захваченного вертолёта вспыхивает спор. Топлива слишком мало для поисков третьего чемодана. Треверс настаивает на бегстве. Куэйлен требует у него монитор и код активации. Вспыхивает перебранка. Трейверс выхватывает пистолет. Куэйлен хватает Кристел и заслоняется ею от прицела. "Настоящая любовь - это жертвоприношение", - говорит он и трижды стреляет девушке в спину. Теперь он единственный, кто может управлять вертолётом, и Треверс не может его убить. Куэйлен остаётся ждать в спасательном вертолёте, а Треверс, Хэл и бандит Дельмар находят чемодан. Треверс приказывает Дельмару убить ненужного больше Хэла, но происходит наоборот. Сам же Треверс погибает от рук Гейба.
Тем временем Джесси, подававшая сигналы вертолёту, взята в заложники Куэйленом. Связавшись по рации, Куэйлен и Гейб заключают сделку — обмен Джесси на деньги из третьего чемодана. Куэйлен выпускает Джесси, но Гейб бросает сумку с деньгами в пропеллер вертолёта. Машина падает, повиснув на стальном кабеле на склоне горы. Гейб и Куэйлен борются на днище перевёрнутого вертолёта, в последний момент Гейб цепляется за скалу, а машина с Куэйленом срывается в пропасть. После этого Гейба, Джесси и Хэла находят и спасают федеральные агенты.
В ролях
| Имя в Характере | Актёр | В русском озвучена | ||
|---|---|---|---|---|
| VHS•DVD•BD | НТВ-Плюс | MTV Россия | ||
| Гейб Уокер | Сильвестр Сталлоне | Михаил Боярский | Николай Буров | |
| Эрик Куэйлен | Джон Литгоу | Владимир Антоник | ||
| Хэл Такер | Майкл Рукер | Михаил Боярский | ||
| Джесси Дейхен | Джанин Тёрнер | Лина Иванова | ||
| Ричард Трэверс | Рекс Линн | Владимир Зайцев | Н/д | |
| Кристел | Кэролайн Гудолл | Лина Иванова | ||
| Уолтер Райт | Пол Уинфилд | Николай Буров | Владимир Зайцев | |
| Фрэнк | Ральф Уэйт | Владимир Антоник | Николай Буров | |
- VHS•DVD•BD в русском озвучена
- Режиссёр: Элеонора Прохницкая, Перевод: Николай Ильин, по заказу: Дубль
- И другие в русском озвучена: Николай Буров, Михаил Боярский
- НТВ-Плюс в русском озвучена
- Режиссёр: Александр Фильченко, по заказу: Кипарис
- И другие в русском озвучена: Лина Иванова
- MTV Россия в русском озвучена - Телепрограмма: 5 декабря 2008 «Кино на MTV»
- Режиссёр: Александр Фильченко, Перевод: Евгений Рыбов, Студия: CP Television, Продюсер: Николай Мещеряков (MTV Россия), по заказу: MTV Россия/Невафильм
- И другие в русском озвучена: Лина Иванова, Ольга Шорохова
Напишите отзыв о статье "Скалолаз (фильм)"
Ссылки
- [www.imdb.com/title/tt0106582/ «Скалолаз»] (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Скалолаз (фильм)Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов. – Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее. Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему: – А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать. «Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов. – Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа! Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него. – Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру. – Со мной денег нет, – сказал Ростов. – Поверю! Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова. – Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах. Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить. – Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову. Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское. Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей. – Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он. Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку. – Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать: – Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее. – Ну, мечи же! – сказал Ростов. – Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты. – Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить. – Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать. Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру. Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти. «Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось. «Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится». Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным. Навигация | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
