Шаг (скалы)

Шаг (скалы)Шаг (скалы)

</tt>

</tt> </tt>

Скалы Шаг англ. The Shag Rocks, исп. Rocas Cormorán
53°33′00″ ю. ш. 42°02′00″ з. д.53.55000° ю. ш. 42.03333° з. д. / -53.55000; -42.03333
Архипелаг	Южная Георгия
Акватория	Море Скоша
Количество островов	6
Общая площадь	0,2 км²
Наивысшая точка	75 м
Страна	Южная Георгия и Южные Сандвичевы Острова Южная Георгия и Южные Сандвичевы Острова
Скалы Шаг
Население	0 чел.
Скалы Шаг на Викискладе

Скалы Шаг (англ. The Shag Rocks, исп. Rocas Cormorán; в переводе — «Баклановые скалы») — шесть небольших необитаемых островов, расположенных в море Скоша в Южной Атлантике.

Принадлежность

Являются спорной территорией. Административно входят в состав британской заморской территории Южная Георгия и Южные Сандвичевы Острова (до 1985 года — Зависимые территории Фолклендских островов). Оспариваются Аргентиной, включившей архипелаг в состав своей провинции Огненная Земля, Антарктида и острова Южной Атлантики.

География

Скалы Шаг находятся в 232 км к северо-западу от острова Южная Георгия, примерно в 1 тыс. км восточнее Фолклендских островов и в 1,2 тыс. км от Огненной Земли в Южной Америке. В 16 км на юго-восток от скал Шаг расположена одинокая скала Блэк. Последнюю иногда рассматривают как составную часть описываемого архипелага.

Скалы Шаг находятся на плите Скотия, имеют вулканическое происхождение и являются одними из надводных вершин подводного Южно-Антильского хребта, протянувшегося на 3,5 тыс. км петлёй от Огненной Земли через Южные Сандвичевы острова к Антарктиде. Общая площадь архипелага — менее 20 га (0,2 км²). Наивысшая точка — 75 м над уровнем моря. Подводная часть этих скал — примерно 320 м.

Природа

Климат субантарктический, среднемесячная температура — от −1,3 °C в июле-августе до +5,3 °C в феврале. Абсолютный максимум температуры — около +15 °C. Осадков выпадает 1400—1500 мм в год равномерно в течение года, в основном в виде снега. Постоянны сильные ветра, преимущественно западные. Погода в основном пасмурная.

Значимой растительности нет. Животный мир представлен антарктическим синеглазым бакланом, буревестниковыми (родов Pachyptila и Halobaena) и странствующим альбатросом. В прибрежных водах много криля.

История

Возможно, скалы Шаг были открыты в 1762 году испанцем José de la Llana, плывшим из Лимы (Перу) в Кадис (Испания) и назвавшим их в честь своего корабля островами Авроры. Хотя он при этом указал приблизительно те же географические координаты, что и у скал Шаг, однако согласно ранним версиям островов было лишь три. Описания «островов Авроры», которые и в дальнейшем иногда встречались разным мореплавателям примерно в этом районе вплоть до 1856 года, мало походят на реальность, поэтому неясно, существовал ли тот архипелаг в действительности.

Так или иначе, скалы Шаг достоверно открыл Джеймс Шеффилд, который и дал им их нынешнее название. Острова были описаны в 1927 году членами экспедиции Межведомственного комитета Зависимых территорий Фолклендских островов (Discovery Committee) на корабле «Уильям Скорсби», организованной британским министерством по делам колоний.

Первую высадку на скалы Шаг осуществил в 1956 году на вертолёте аргентинский гляциолог Mario Giovinetto, собравший там коллекцию образцов горных пород.

См. также

• Проблема принадлежности Южной Георгии и Южных Сандвичевых островов
• История Южной Георгии и Южных Сандвичевых Островов

Ссылки

• [www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/sx.html Южная Георгия и Южные Сандвичевы Острова] во Всемирной книге фактов ЦРУ. (англ.)
• [geonames.usgs.gov/apex/f?p=136:3:0::NO::P3_ANTAR_ID,P3_TITLE:13644,Shag%20Rocks Shag Rocks] на сайте Geographic Names Information System (GNIS) Геологической службы США. (англ.)
• [www.davidrumsey.com/luna/servlet/detail/RUMSEY~8~1~20633~570010:Planisferio,-posicion-geografica-de?sort=Pub_List_No_InitialSort%2CPub_Date%2CPub_List_No%2CSeries_No&qvq=q:Argentina%2BFelix%2BLajouane;sort:Pub_List_No_InitialSort%2CPub_Date%2CPub_List_No%2CSeries_No;lc:RUMSEY~8~1&mi=4&trs=33 Острова Авроры] на карте Америки из Atlas Geográfico Argentino, 1888 год. (исп.)
• [www.aposmalvinas.com.ar/ftpgs03.htm Фотогалерея скал Шаг] на сайте aposmalvinas.com.ar

Отрывок, характеризующий Шаг (скалы)

– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.


Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?
Теперь он часто вспоминал свой разговор с князем Андреем и вполне соглашался с ним, только несколько иначе понимая мысль князя Андрея. Князь Андрей думал и говорил, что счастье бывает только отрицательное, но он говорил это с оттенком горечи и иронии. Как будто, говоря это, он высказывал другую мысль – о том, что все вложенные в нас стремленья к счастью положительному вложены только для того, чтобы, не удовлетворяя, мучить нас. Но Пьер без всякой задней мысли признавал справедливость этого. Отсутствие страданий, удовлетворение потребностей и вследствие того свобода выбора занятий, то есть образа жизни, представлялись теперь Пьеру несомненным и высшим счастьем человека. Здесь, теперь только, в первый раз Пьер вполне оценил наслажденье еды, когда хотелось есть, питья, когда хотелось пить, сна, когда хотелось спать, тепла, когда было холодно, разговора с человеком, когда хотелось говорить и послушать человеческий голос. Удовлетворение потребностей – хорошая пища, чистота, свобода – теперь, когда он был лишен всего этого, казались Пьеру совершенным счастием, а выбор занятия, то есть жизнь, теперь, когда выбор этот был так ограничен, казались ему таким легким делом, что он забывал то, что избыток удобств жизни уничтожает все счастие удовлетворения потребностей, а большая свобода выбора занятий, та свобода, которую ему в его жизни давали образование, богатство, положение в свете, что эта то свобода и делает выбор занятий неразрешимо трудным и уничтожает самую потребность и возможность занятия.