Скапулярий

Скапуля́рий (от лат. scapulae — лопатки) — в католицизме название элемента монашеского одеяния, впоследствии перешедшее также на особый освящённый предмет («малый скапулярий»), носимый католиками по обету.

Монашеский скапулярий

Монашеский скапулярий появился на Западе около VII века, когда он вошёл в состав облачения монахов бенедиктинского ордена. Первоначально скапулярий служил в качестве фартука, защищавшего одежду монаха в ходе сельскохозяйственных работ, затем стал восприниматься как неотъемлемый элемент облачения. Монашеский скапулярий представляет собой длинную широкую ленту с прорезью для головы. Скапулярий надевается поверх туники и носится таким образом, что один его конец лежит на груди, другой на спине. Длина, цвет и форма скапулярия может быть различной, в зависимости от принятой в ордене. В настоящее время монашеский скапулярий является элементом облачения монахов целого ряда орденов, как мужских, так и женских.

Малый скапулярий

Термин «скапулярий» также применяется к специальному предмету, который некоторые католики носят по обету. Этот вид скапулярия, часто называемый малым или вотивным скапулярием, представляет собой два прямоугольных куска материи или иного материала, на которые нанесены религиозные изображения или тексты, скреплённые между собой шнурами. Носится малый скапулярий на теле под одеждой таким образом, что один образ находится на спине, другой на груди. Данный вид скапулярия развился из монашеского облачения в средние века, ношение его обязательно у кармелитов, сервитов, тринитариев, мерседариев и ряда других орденов. Впоследствии право ношения такого скапулярия получили члены некоторых Третьих орденов и даже простые миряне, принимающие на себя определённые обеты. Возложение скапулярия обязательно должен проводить священник, существует специальное чинопоследование обряда возложения скапулярия, в ходе которого скапулярий освящается. В 1910 году папа Пий X разрешил заменять матерчатый скапулярий медальоном скапулярия.

Малые скапулярии различаются по форме, цвету и изображениям на нём. Существует 18 утверждённых Церковью скапуляриев, наиболее распространённым среди малых скапуляриев является кармелитский «Скапулярий Матери Божией с горы Кармель», известный также как «Коричневый скапулярий». Традиция связывает его появление с явлением Богородицы святому Симеону Стоку в XIII веке.

Молитва к Матери Божией носящих кармелитский скапулярий:

О Мария, многообразно исполняющая посланничество Всепосредницы благодатей! Тебе было угодно в знаке святого Скапулярия выразить Твою безграничную любовь ко мне. Через сей видимый знак Твоего заступничества Ты призываешь меня к умерщвлению плоти, к скромности и молитве. Помоги мне жить этими добродетелями, дабы я сподобился любви Непорочного Сердца Твоего, и мог стать примером для ближних моих. Носящим Скапулярий Ты дала обетование помощи в опасностях, спасения их от ада и скорого избавления от мук чистилища. Помоги мне жить так, чтобы я сподобился обрести все эти благодати которые Ты обещала послать носящим святое облачение Твое. О Дева Мария, духовная Звезда Горы Кармил, освети меня и веди меня стезею совершенной любви, дабы я мог (могла) поклониться Богу и возблагодарить Тебя в небесных обителях.

См. также

• Параман

Ссылки

• [www.newadvent.org/cathen/13508b.htm Scapular //Catholic Encyclopedia]
• [www.ocarm.org/pls/ocarm/consultazione.mostra_pagina?rifi=&rifp=&id_pagina=520 О скапулярии на официальном сайте кармелитов  (англ.)]
• [www.ststanislas.sp.ru/scapulari1.htm О скапулярии на сайте санкт-петербургского храма св. Станислава]

Отрывок, характеризующий Скапулярий

– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.