Скаржиньский, Хенрык
Поделись знанием:
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
| Проф. д-р н. мед. Хенрык Скаржиньский | |
 Профессор Хенрык Скаржиньский во время кохлеарной имплантации в Каетанах (12 Апреля 2010) | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Научная сфера: | |
| Место работы: |
Институт физиологии и патологии слуха |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
Хенрык Скаржиньский польск. Henryk Skarżyński, (1954 в Росохате Костельне) — польский врач, оториноларинголог, аудиолог, фониатр, создатель и директор Варшавского Института Физиологии и Патологии Слуха и Международного Центра Слуха и Речи в Каетанах.
Содержание
Биография
Профессор Скаржиньский — автор и соавтор многочисленных научных работ, научный руководитель докторских диссертаций, член научных международных ассоциаций. Это первый хирург в Польше, который выполнил кохлеарную имплантацию (1992), возвращая возможность слышать взрослому человеку с частичной глухотой. Автор программы лечения частичной глухоты у пациентов с кохлеарными имплантатами (PDT), которую он провел впервые в мире на взрослом человеке в 2002 и на ребенке в 2004.[1]
Научная карьера
- 1979 — выпускник Медицинского Факультета Варшавского Медицинского университета
- 1983 — кандидат медицинских наук
- 1989 — доктор медицинских наук
- 1993 — внештатный профессор (лат. professor extraordinarius) Варшавского Медицинского университета
- 1995 — профессор медицинских наук
- 2011 — доктор honoris causa Академии специального образования им. Марии Гжегоровской в Варшаве
Достижения
Профессиональные
- 1992 — Внедрение в Польше программы лечения глухоты с использованием кохлеарной имплантации.[2]
- 1998 — Внедрение в Польше программы лечения глухоты и раковых изменений с использованием стволомозговой имплантации.
- 1998 — Внедрение в Польше программы раннего обнаружения нарушений слуха у новорождённых детей и младенцев.
- 1999 — оригинальная программа всеобщих исследований слуха, речи и зрения по Интернету.
- 2002 — 12 июля первая в мире операция кохлеарной имплантации взрослого пациента с частичной глухотой.[2]
- 2003 — первая в Польше операция кохлеарной имплантации среднего уха. Несколько десятков новых клинических процедур.
- 2004 — сентябрь — первая в мире операция ребенка с частичным нарушением слуха.[3]
Научные
- 2001 — разработка оригинальных способов реконструктивной хирургии среднего уха с использованием аллопластических материалов (стеклянные иономеры)[4]
- 2002 — разработка новых приборов для обследования и диагностики — аудиометр Kuba Mikro[5]
- 2002 — разработка PDCI (Partial Deafness cochlear implantation — кохлеарной имплантации частичной глухоты) — уникальный метод лечения частичной глухоты (PDT — Partial Deafness Treatment — лечение частичной глухоты), который позволяет улучшить качество слуха, используя кохлеарный имплантат, сохраняя имеющийся ранее слух.[6]
Медицинские
- 2000 — разработка по заданиям министра здравоохранения оригинальных компьютерных программ ранней диагностики нарушений слуха, речи и зрения.[7]
- 2004 — разработка программ телемедицины: Клиника Домашней Реабилитации[8]
- 2005 — разработка новых устройств для универсального скрининга слуха — Аудиометр S (Audiometer S)
- 2005 — первое соединение имплантата и слухового аппарата в одном ухе
- 2007 — Telefitting — разработка первой в мире системы постоянного дистанционного контроля над работой и возможностями установки имплантата пациентам в каком угодно месте их пребывания.
- 2009 — развитие первого в мире устройства «Платформа Исследований Органов Чувств», которое оценивает нарушения слуха, речи и зрения с помощью скрининга[9]
Организационные
- 1993 — Основатель Диагностико-Медицинского Реабилитационного центра для глухих и слабослышащих людей «Cochlear Center» — второй такого рода центр в Европе[10]
- 1996 — Создатель и директор Института физиологии и патологии слуха в Варшаве[11]
- 2003 — Создатель и основатель Международного Центра слуха и речи в Каетанах[8]
- 2008 — первая в мире двусторонняя стволомозговая имплантация[12]
- 2010 — организатор Международного Центра лечения частичной глухоты в Каетанах[13]
Награды, отличия и почести
- 1983—2000 Четырёхкратная награда ректора Варшавского Медицинского Университета Профессору Хенрыку Скаржиньскому
- 1983 — Научная награда руководства Польского Общества Отоларингологов Хирургов Головы и Шеи им. проф. Яна Медоньского
- 1985 — Награда в Национальном Польском Научном Конкурсе им. Тытуса Халубиньского
- 1993
- Награда Польского Бизнес Клуба Профессору Хенрыку Скаржиньскому за «Событие в медицине 1992»
- Титул «Житель города Варшава 1992» («Warszawiak Roku 1992») за событие года, признанное Профессору Хенрыку Скаржиньскому читателями Вечернего Экспресса и телезрителями Варшавского Телевизионного Центра
- 1994 — Награда «Почётный Серебряный Туз» («Honorowy Srebrny As»), присужденная Polish Promotion Corporation
- 2000 — Награда Комитета Научных Исследований и телевизионного научного журнала «Протон» за выдающиеся научные достижения — «Программа стволомозговой имплантации в Польше»
- 2000 — Орден Возрождения Польши
- 2002 — "Eskulap 2001″ награда в категории «врач-специалист» Мазовецкого Воеводства, присужденная Польской Национальной Сетью Медицинской Информации и Мазовецкой Кассой Больных
- 2003
- Награда ректора Горнопромышленной-Металлургической Академии им. С. Сташица в Кракове «Прочный След» («Trwały Ślad») Профессору Хенрыку Скаржиньскому — Директору Института Физиологии и Патологии Слуха за особые достижения в здравоохранении
- Награда города Варшава Профессору Хенрыку Скаржиньскому в признании заслуг для Столицы Республики Польша, присужденная Мэрией города Варшава
- Медаль и титул Новаторство за представление на Международной Ярмарке Экономических и Научных Новшеств INTARG 2003 новое решение под названием «Скрининг Устройство Kuba — Mikro», присвоенные Жюри
- 2004
- Медаль «Gloria Medicinae» Профессору Хенрыку Скаржиньскому, присвоенная Председателем Польской Медицинской Ассоциации
- Диплом «Более красивая Польша» («Piękniejsza Polska») Движения «Более красивая Польша» под патронажем Президента Польши Александра Квасьневского
- Диплом «Успех Года 2004» — лидер Медицины в области Здравоохранения, присвоенный издательством Termedia
- 2005
- Офицерский Крест «Merite de I’Invention» Королевства Бельгии
- Награда Доверия «Золотой Отис 2004»
- 2007
- Специальная Награда «Человек Года 2007 в Здравоохранении»
- Титул «Человек Успеха 2006»
- 2008
- Отличие Министерства Образования и Науки Румынии, присвоенное во время Brussels Expo — INNOVA 2008
- Офицерский Крест «Labor Improdus Omnia Vincit» за научные достижения, присвоенный на Expo Brussels — INNOVA 2008
- Командная награда I Степени Профессору Хенрыку Скаржиньскому
- 2009
- Награда «Золотой Скальпель 2008»
- Награда «Bene Meritum»
- 2010
- Профессор Хенрык Скаржиньский Почетный Гражданин Города Варшава
- «Оскар Польского Бизнеса XX»
- Диплом на XLIV Конгрессе Польского Общества Оториналарингологов — Хирургов Головы и Шеи
- Отличие «Золотой Скальпель 2010»
- Украинский Ордер За Заслуги (за выдающиеся достижения в развитии Польско-Украинских отношений)
- 2011
Напишите отзыв о статье "Скаржиньский, Хенрык"
Примечания
- ↑ [www.otologica.eu/en/page59/page47/page47.php OTOLOGICA — Henryk Skarzynski]
- ↑ 1 2 Henryk Skarżyński, «New metod of partial deafness treatment» /in:/ Medical Science Monitor, 2003
- ↑ Skarzyński Henryk; Lorens Artur; Piotrowska Anna; Anderson Ilona. Partial deafness cochlear implantation in children. International journal of pediatric otorhinolaryngology 71(9):1407-13 (2007)
- ↑ Henryk Skarżyński, Maciej Mrówka, Paulina Młotkowska-Klimek, Bożena Skarżyńska, Leszek Sitarz. Functional results of reconstruction after a modified radical ear operation. Borgis — New Medicine 4/2004, s. 97-99
- ↑ K Kochanek, L Sliwa, J Zajac, H. Skarzynski A Universal Computer Audiometer for Objective Hearing Testing and Screening. Inst. of Physiol. and Pathology of Hearing, Warszawa; Medical Measurement and Applications, 2007. MEMEA '07. IEEE International Workshop on. 06/2007; DOI: 10.1109/MEMEA.2007.4285154
- ↑ Skarzyński, H., Lorens, A., Piotrowska, A., & Podskarbi-Fayette, R. (2009). Results of partial deafness cochlear implantation using various electrode designs. Audiology neurootology, 14 Suppl 1(suppl 1), 39-45.
- ↑ H. Skarżyński, A Czyżewskib, A Senderskia and K Kochaneka, «I can hear»: a system for universal hearing screening in school age children. Oto-Rhino-Laryngology. International Congress Series. Proceedings of the XVII World Congress of the International Federation of Oto-Rhino-Laryngological Societies (IFOS). Volume 1240, October 2003, Pages 325—327
- ↑ 1 2 [www.ifps.org.pl/web/en_onas.php?onas=en_onas&id=216 Institute of Physiology and Pathology of Hearing]
- ↑ [www.platformabadanzmyslow.pl/en/about.html Platforma Badań Zmysłów]
- ↑ H. Skarżyński, M. Mrówka, L. Śliwa. The Role of the Institute of Physiology and Pathology of Hearing in Polish Health Care System. Тезисы докладов IV-го международного симпозиума «Современные проблемы физиологии и патологии слуха»(Суздаль, 19 — 21 июня 2001 г.)
- ↑ [www.ifps.org.pl/web/en_onas.php?onas=en_onas&id=9 Institute of Physiology and Pathology of Hearing]
- ↑ www.alexorl.com/alexorlfiles/alexorl2010presentations/012003.pdf
- ↑ [www.whc.ifps.org.pl/index_en.php World Partial Deafness Center]
- ↑ [www.ecce-homo.pl/r2011/n-heska.html KAWALER ORDERU]
- ↑ Awards www.ifps.org.pl/web/en_onas.php?onas=en_onas&id=216
Источники
- Henryk Skarżyński. New metod of partial deafness treatment. /В:/ Medical Science Monitor, 2003
- Henryk Skarżyński. Preservation of low frequency hearing in partial daefness cochlear implantation (PDCI) using the round window surgical approach. /В:/ Acta Otolaryngolica 2004
- Skarzyński Henryk; Lorens Artur; Piotrowska Anna; Anderson Ilona. Partial deafness cochlear implantation in children. International journal of pediatric otorhinolaryngology 71(9):1407-13 (2007)
- Skarzynski H, Lorens A. Cochlear Implants and Hearing Preservation. Electric Acoustic Stimulation in Children W: Van de Heyning P, Kleine Punte A (eds): Cochlear Implants and Hearing Preservation. Adv Otorhinolaryngol. Basel, Karger, 2010, vol 67, pp 135—143 DOI:10.1159/000262605
- Shulman A. Tinnitus: Pathophysiology and Treatment Volume 166 (Progress in Brain Research). Int Tinnitus J. 2009;15(1):108-110
Ссылки
- [15lat.ifps.org.pl/doc/nowa_era.pdf Nowa Era w Otolaryngologii]
- [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed?term=Skar%C5%BCynski Works of Henryk Skarzynski in PubMed]
- [konwersatorium.pw.edu.pl/biogramy/skarzynski.pdf Biography Henryk Skarzynski]
- [www.medonet.pl/zdrowie-na-co-dzien,artykul,1646977,1,polska-liderem-badan-sluchu,index.html Polska liderem badan sluchu]
- [www.medonet.pl/zdrowie-na-co-dzien,artykul,1619472,1,nagroda-xxi-wieku-dla-instytutu-fizjologii-i-patologii-sluchu-w-kajetanach,index.html Nagroda xxi wieku dla IFPS]
- [portalwiedzy.onet.pl/125879,,,,w_swiecie_ciszy,haslo.html W swiecie ciszy]
- www.henrykskarzynski.pl/
Отрывок, характеризующий Скаржиньский, Хенрык
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.
Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
