Скобель
Ско́бель (струг, наструг, кородёр) — старинный инструмент плотников в виде прямого или изогнутого ножа с ручками на концах, предназначенный для сдирания коры с брёвен и их первичного обстругивания, а также основной инструмент для строгания вручную клёпок при изготовлении бондарной посуды (ушат, кадь и т. п.).
Скобель (другое название — струг[1]) используется для зачистки брёвен при рубке срубов; после зачистки древесина становится светлой, без следов коры. Стены дома из сруба, обработанные «под скобель», не требуют дополнительной обшивки и отделки и привлекают естественной красотой дерева. Вместе с тем скобелем невозможно выровнять поверхность бревна — остаются неровности, повторяющие форму ствола, и задиры от топора на сучках.
Альтернативой применению скобеля является использование электрорубанка.
Стругом также называется орудие труда кожевенников, представляющее собой деревянную рукоять с прикреплённой посередине металлической S-образно изогнутой, остро заточенной пластиной. Применялся для первичной обработки кож, шкур (оленьих, тюленьих и проч.)[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Скобель"
Примечания
|
Это заготовка статьи об инструменте или приспособлении. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Это заготовка статьи о деревообработке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Скобель
И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.
В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.