Сконес, Эйвинд

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эйвинд Сконес 
Гражданство Норвегия Норвегия
Дата рождения 29 мая 1968(1968-05-29) (55 лет)
Место рождения Тронхейм
Карьера
Клуб Byaasen
Статус завершил карьеру
Конец карьеры 1999
Медали
Чемпионаты мира
Золото Валь-ди-Фьемме 1991 эстафета
Результаты
Кубок мира
Дебют в Кубке мира 9 декабря 1989 года
Побед в Кубке мира 0
Лучшая позиция в Кубке мира 19 (1989/90)
Спринтерские виды 18 (1996/97)
Последнее обновление: 8 января 2013

Эйвинд Сконес (норв. Øyvind Skaanes; род. 29 мая 1968 года, Тронхейм) — норвежский лыжник, чемпион мира. Наиболее успешно выступал в гонках классическим стилем.

В Кубке мира Сконес дебютировал в 1989 году, в марте 1990 года впервые попал в десятку лучших на этапе Кубка мира. Всего в личных гонках имеет на своём счету 8 попаданий в десятку лучших на этапах Кубка мира, из них 7 в гонках классическим стилем. Лучшим достижением Сконеса в общем итоговом зачёте Кубка мира является 19-е место в сезоне 1989/90.

За свою карьеру принимал участие в двух чемпионатах мира, на чемпионате мира 1991 года завоевал золото в эстафетной гонке.

Напишите отзыв о статье "Сконес, Эйвинд"



Ссылки

  • [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=56860&type=result Эйвинд Сконес] — статистика на сайте FIS  (англ.)

Отрывок, характеризующий Сконес, Эйвинд


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.