Скотт (округ, Айова)

Округ Скотт
Scott County

Страна	США
Статус	округ
Входит в	Айова
Административный центр	Давенпорт
Дата образования	21 декабря 1837
Население (2000)	158 689
Плотность	133 чел./км²
Площадь	1186 км²
Часовой пояс	UTC-5
Индекс FIPS	163
[www.scottcountyiowa.com Официальный сайт]

Округ Скотт (англ. Scott County) расположен в США, штате Айова. На 2000 год численность населения составляла 158 689 человек. По оценке бюро переписи населения США в 2009 году население округа составляло 166 650 человек. Окружным центром является город Давенпорт.

История

Округ Скотт был сформирован в 21 декабря 1837 года.

География

Согласно данным Бюро переписи населения США площадь округа Скотт составляет 1186 км².

На границе с округом Маскатин расположен город Уолкотт в котором расположен крупнейший трак-стоп в мире — Iowa 80.

Основные шоссе

• Федеральная автострада 74
• Федеральная автострада 80
• Федеральная автострада 280
• Шоссе 6
• Шоссе 61
• Шоссе 67
• Автострада 22
• Автострада 130

Соседние округа

• Клинтон (север)
• Рок-Айленд, Иллинойс (восток & юг)
• Маскатин (юго-запад)
• Сидар (северо-запад)

Демография

По данным переписи населения 2000 года в округе проживало 158 689 жителей. Среди них 24,8 % составляли дети до 18 лет, 12,7 % люди возрастом более 65 лет. 50,9 % населения составляли женщины.

Национальный состав был следующим: 88,1 % белых, 7,2 % афроамериканцев, 0,4 % представителей коренных народов, 2,4 % азиатов, 5,0 % латиноамериканцев. 1,8 % населения являлись представителями двух или более рас.

Средний доход на душу населения в округе составлял $21310. 11,8 % населения имело доход ниже прожиточного минимума. Средний доход на домохозяйство составлял $52218.

Также 86,3 % взрослого населения имело законченное среднее образование, а 24,9 % имело высшее образование.

Отрывок, характеризующий Скотт (округ, Айова)

Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.


В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.