Скрыпов, Михаил Григорьевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Григорьевич Скрыпов
Дата рождения:

5 октября 1938(1938-10-05)

Место рождения:

дер. Черновская, Устьянский район, Архангельская область, РСФСР, СССР

Гражданство:

СССР СССР
Россия Россия

Дата смерти:

6 октября 2010(2010-10-06) (72 года)

Место смерти:

Курск, Российская Федерация

Награды и премии:

Михаи́л Григо́рьевич Скры́пов (5 октября 1938, Архангельская область — 6 октября 2010, Курск) — советский и российский тренер по дзюдо, заслуженный тренер СССР и России.





Биография

Родился в деревне Черновская Устьянского района Архангельской области. До армии работал в посёлке Октябрьском станочником на домостроительном комбинате.

В 1964 году окончил Ленинградский государственный институт физической культуры им. П. Ф. Лесгафта.

Мастер спорта (самбо). Международной федерацией дзюдо присвоен 7-й дан (1998).

Заслуженный тренер РСФСР (1975) и СССР (1979) по дзюдо.

Директор Курской школы высшего спортивного мастерства.

Среди его воспитанников заслуженные мастера спорта: чемпион Европы (1979), двукратный чемпиона мира (1979, 1983), чемпион Олимпийских игр (1980) Николай Солодухин; призёр чемпионата Европы (1983), победитель первенства Европы (1984) Юрий Меркулов; чемпион Европы (1979) Александр Шуров; мастера спорта международного класса Александр Сивцев, Владимир Снеговой, Василий Губанов, Юрий Стёпкин и многие другие.

Умер 6 октября 2010 года на 73-м году жизни[1].

Награды и звания

Напишите отзыв о статье "Скрыпов, Михаил Григорьевич"

Примечания

  1. [sport-necropol.ru/skrypov.html Скрыпов Михаил Григорьевич (1938—2010) // Спортивный некрополь]

Ссылки

  • [www.kpravda.ru/news.php?article=10720 Памяти Михаила Григорьевича Скрыпова // Курская правда. — № 1117 (25034). — 09.10.2010.]
  • [sport-necropol.ru/skrypov.html Скрыпов Михаил Григорьевич (1938—2010) // Спортивный некрополь]
  • www.judo.ru/news/2176/

Отрывок, характеризующий Скрыпов, Михаил Григорьевич

– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…