Скуза, Войцех

Войцех Скуза (польск. Wojciech Skuza; 6 апреля 1908, Лубнице, Келецкая губерния Царства Польского — 27 августа 1942, Иран) — польский поэт, писатель и публицист.

Биография

Родился в крестьянской семье. С 1928 года изучал польскую филологию в Ягеллонском университете.

Участник радикального крестьянского движения, в том числе, Союза сельской молодежи Республики Польши, крестьянской партии, активист Польской Народной молодежной академии и соредактор журнала «Snitch».

Был членом литературной группы «Litart», сотрудничал с журналом «Деревня-Еë песня» (Wieś-Jej Pieśń).

В 1934—1935 работал учителем в Закопане, затем до 1936 года — преподавал литературу в национальном университете в Гаци.

После начала Второй мировой войны жил в Львове, где 19 ноября 1939 года, подписал заявление от имени части польских писателей, живших в восточных районах Польши, с приветствем присоединения Западной Украины к СССР.

В 1940 году был арестован и отправлен в ссылку.

Умер вскоре после эвакуации польских войск из Советского Союза в Иран.

Творчество

Поэт крестьянского бунта. Автор сборников стихов, поэм, рассказов, статей и репортажей.

Избранные произведения

• «Kolorowe słowa» (1932),
• «Kumac. Rzecz o Wojciechu Bartosu Głowackim» (1933),
• «Fornale» (1937),
• «Wieś tworząca» (1938),
• «Wybór utworów» (посмертное издание, 1955),
• «Poeta chłopskiego buntu. Wiersze wybrane» (посмертное издание,1973),
• «Wiersze i proza» (посмертное издание,1979),
• «Poezje wybrane» (посмертное издание,1986).

Ссылки

• [portalwiedzy.onet.pl/2635,,,,skuza_wojciech,haslo.html Skuza Wojciech] (польск.)

Отрывок, характеризующий Скуза, Войцех

Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.


6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.