Скюдери, Жорж де

Жорж де Скюдери
фр. Georges de Scudéry
Дата рождения:	22 августа 1601(1601-08-22)
Место рождения:	Гавр, Франция
Дата смерти:	14 мая 1667(1667-05-14) (65 лет)
Место смерти:	Париж, Франция
Гражданство:	Франция
Язык произведений:	французский

Жорж де Скюдери́ (фр. Georges de Scudéry, 22 августа 1601, Гавр — 14 мая 1667, Париж) — французский поэт и драматург XVII века, представитель прециозной литературы. Брат Мадлен де Скюдери.

Биография

Родился в обедневшей дворянской семье. Ещё в юном возрасте (около 1615 г.) был записан в королевскую гвардию. В 1629 г. оставил военную карьеру и перебрался в Париж. Очень скоро стал завсегдатаем салона мадам Рамбуйе и завоевал репутацию модного писателя. В 1631 г. обратил на себя внимание кардинала Ришельё; во многом способствовал пропаганде его культурной политики. Сыграл большую роль в споре о «Сиде» Корнеля. В 1642 году Ришельё назначил его командующим крепости Нотр-Дам-де-ла-Гард в Провансе, однако в 1647 г. Жорж де Скюдери возвращается в Париж. В 1650 избран во Французскую академию (кресло № 32). По окончании второй Фронды и до 1661 г. Скюдери, симпатизировавший принцу Конде, жил в Нормандии. Умер от апоплексического удара.

Творчество

Известен прежде всего как драматург. С 1629 по 1642 годы сочинил шестнадцать пьес: двенадцать трагикомедий, две трагедии (в том числе «Смерть Цезаря», La Mort de Cesar, 1636) и две комедии (в том числе «Комедию комедиантов», La Comedie des comediens, 1634). Стремясь следовать «указаниям сверху» и одновременно литературной моде, с 1635 г. соблюдал классицистические требования (особенно в позиционировавшей себя как своего рода «анти-Сид» регулярной трагикомедии «Тираническая любовь», L’Amour tyrannique, 1639), а позднее отошёл от них.

В поэтическом сборнике «Галерея господина Скюдери» (Cabinet de M.de Scudery, 1646) подражал книге Дж. Марино «Галерея». Героическая эпопея «Аларих, или побежденный Рим» (Alaric ou Rome vaincue, 1654) написана под влиянием Т.Тассо. За напыщенность и манерность подвергся критике со стороны Н.Буало, в первой песни «Поэтического искусства» иронически процитировавшего строки с невероятно обстоятельным описанием дворца из поэмы «Аларих». В свою очередь Александр Дюма-отец в романе «Виконт де Бражелон» ссылается на этот пассаж Буало.

Брат и сестра

Проблема разграничения авторства в подписанных именем Жоржа де Скюдери монументальных галантно-героических романах не имеет окончательного решения. Можно определённо утверждать, что Жорж де Скюдери принял известное участие в работе над романами своей сестры «Ибрагим, или Великий Паша» (Ibrahim ou l’Illustre Bassa, 1641; одноименную трагедию Скюдери написал в 1642 г.), «Артамен, или Великий Кир» (Artamene ou le Grand Cyrus, 1649—1653, в десяти томах), а наиболее существенным следует считать его вклад в роман «Альмахида» (Almahide, 1660—1663, в восьми томах).

Электронные ресурсы

• [www.utqueant.org/net/caralaric.html Полный текст поэмы «Аларих, или Побежденный Рим»]  (фр.)

Литература

• Les trois Scudéry : actes du colloque du Havre, 1-5 octobre 1991. — Paris: Klincksieck. — 1993.
• Spica A. -E. Savoir peindre en littérature: la description dans le roman au XVII e siècle: Georges et Madeleine de Scudéry. — Paris: Champion. — 2002.
• История французской литературы. Том 1. М.-Л., 1946.

Отрывок, характеризующий Скюдери, Жорж де

Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.