Крашенинников, Вячеслав Сергеевич

Вячеслав Крашенинников
Имя при рождении:	Вячеслав Сергеевич Крашенинников
Дата рождения:	22 марта 1982(1982-03-22)
Место рождения:	Юрга, Кемеровская область, СССР
Гражданство:	СССР → Россия
Дата смерти:	17 марта 1993(1993-03-17) (10 лет)
Место смерти:	Чебаркуль (Челябинская область)
Отец:	Крашенинников Сергей Вячеславович, военнослужащий
Мать:	Крашенинникова Валентина Афанасьевна, домохозяйка

Вячесла́в Серге́евич Крашени́нников (22 марта 1982, Юрга, Кемеровская область, СССР — 17 марта 1993, Чебаркуль, Россия) — российский мальчик, умерший в возрасте 10 лет, которого некоторые люди считают целителем и прорицателем, продолжающим творить чудеса и после своей смерти; Русская православная церковь же оценивает его как «лжесвятого».

Биография

Родился 22 марта 1982 года в городе Юрга (Кемеровская область). Отец — Крашенинников Сергей Вячеславович, военнослужащий. Мать — Крашенинникова Валентина Афанасьевна, домохозяйка. Старший брат — Константин. Поскольку его отец был офицером, семья несколько раз меняла место жительства. Вячеславу было чуть больше пяти лет, когда семья переехала к новому месту службы отца, на Урал. В возрасте пяти с половиной лет Вячеслав был крещён в городе Тайга Кемеровской области.

Последние несколько лет своей жизни Вячеслав провёл в городе Чебаркуль Челябинской области. Детский сад не посещал; учился в средней школе № 4 города Чебаркуля. Какое-то время мальчик с матерью жили в Чебаркуле вдвоём, поскольку отец работал в это время в Шадринске, а старший сын Константин ушёл в армию.

Согласно опубликованным позднее воспоминаниям его матери, Вячеслав во многих отношениях был необычным ребёнком. С другой стороны, по словам Любови Менщиковой, директора средней школы № 4, «Крашенинников Вячеслав — обычный мальчик, обычный ученик. И тут после смерти вдруг такой шум, разговоры, слухи». Первая учительница Вячеслава, Ирина Абрамовна Игнатьева, рассказала: «Славу помню. Учился не блестяще, на 3 и 4. Но был очень хороший и добрый ребёнок. Вокруг него действительно был какой-то ажиотаж, говорили, помогал кому-то. Видел, у кого что болит».

Умер утром 17 марта 1993 года у себя дома от лейкоза. Похоронен на городском кладбище.

Культ «святого Славика»

О мальчике написано несколько книг. Началось всё с книги «Ах, мама, маменька…» Геннадия Павловича Быстрова (выпущена в 2001—2002 годах), записана она со слов матери. Сама Валентина Крашенинникова написала «Чудеса и предсказания отрока Славика» и «Посланный Богом». Лидия Емельянова написала две другие — «Отрок Вячеслав» и «Бог говорит избранникам своим…». В этих книгах приводятся многочисленные свидетельства о необычных качествах и способностях мальчика, о его посмертных явлениях и о сотворённых им чудесах.

По словам настоятеля Храма Преображения Господня в Чебаркуле протоиерея Димитрия Егорова,:

Пик помешательства пришёлся на 2007 год. Как раз тогда книги о Славике начали активно продаваться. Одну брошюрку я видел даже в Иерусалиме. Я тогда написал заявление в милицию. Просил проверить, не зарождается ли в Чебаркуле секта. Люди — падкие на чудеса, вот и поверили Крашенинниковой. На могилу Славика ведь целые автобусы приезжали. <…> За Крашенинниковой стоят люди, которые делают на этом бизнес. О Славике вышли книги и компакт-диск с аудиозаписями. Сделано все профессионально. Грамотный пиар. Возможно, кто-то хорошо зарабатывает. По слухам, сама женщина купила себе кусок земли под Непряхино и строит там коттедж. Ведь к могиле Славика приезжают очень богатые люди. Вот недавно наведались к нам представители от одного знаменитого спортсмена…

Кроме того, в 2010 году на DVD был издан 4-серийный документальный фильм «Русский ангел. Отрок Вячеслав» (режиссёр Сергей Богданов). В 2011 году вышел второй фильм (также 4-серийный), посвящённый пророчествам Вячеслава.

В 2009 году было записано видеоинтервью священника Храма во имя свв. Иоакима и Анны в селе Носовское протоиерея Петра Бородулина «Блаженны Вы, когда поносят вас…», в котором он высказал своё твёрдое убеждение, что Вячеслав Крашенинников — святой. Мать Вячеслава считает своего сына святым, потому что «он греха не знал, раз; второе он мне чётко сказал, что он именно посланный Богом».

В настоящее время над могилой Вячеслава сооружён навес, заставленный иконами, и изображениями самого Вячеслава. Для совершения молений на могилу приезжают его почитатели как из России, так и из-за рубежа. Приверженцы почитания мальчика считают, что здесь происходят чудесные исцеления. Целебными у них считаются земля, снег и мраморные камешки с могилы Вячеслава, которые здесь в настоящее время продаются. Почитатели заливают эти кусочки мрамора водой, которую потом пьют, поскольку считают, что она исцеляет все болезни. Со слов матери Вячеслава: «Камешки» — это кусочки мрамора, которые отец Вячеслава постоянно привозит из карьера около села Коелга. Кроме того она отмечает, что при жизни «Славик говорил, что так называемые инопланетяне, то есть бесы, не любят мрамор, потому что он живой, у него есть пульс».

Журналист газеты «Московский Комсомолец» Ирина Боброва опрашивала жителей Чебаркуля, со слов которых «Валентина — хитрая женщина. Её сын умер в смутное время. Тогда деньги делали из воздуха. Вот и Крашенинникова попала в струю. Неплохой она капитал заработала, облапошивая людей. Супруг её Сергей поначалу противился этому делу, но его слово в семье — ничто. Старший сын в последнее время тоже пошёл на поводу у матери. <…> Что касается покойного Славика — он рос самым обычным мальчиком, только больным очень. Был любознательный, добрый, весёлый. Но никаких чудес он не делал!».

По словам журналиста Ирины Бобровой «теперь покойный Славик — культовая фигура на Южном Урале. Со всех концов страны, да что там — мира, поклониться могиле мальчика съезжаются люди. Ведь, как гласят предания Крашенинниковой, камни, раскиданные на погосте Славика, спасают от всех недугов. Их чудодейственная сила заставляет немых говорить, незрячих — видеть, хромых — ходить, а душевнобольным каменья возвращают разум. Земелька же с могилки помогает излечиться от алкоголизма и бесплодия. Работает «медицинский центр» строго по расписанию. Часы приёма и выдачи зелья — четверг, пятница, суббота, воскресенье, с 12 до 15 часов. На привокзальной площади Чебаркуля таксисты буквально закидали меня байками об умершем целителе: «Я учился в одном классе со Славиком, он и впрямь святой был», — взялся за экскурс в историю один из провожатых. — «Ребят наших исцелял». Только встретиться «исцелённые» ребята со мной почему-то отказались.»

Позиция Русской православной церкви

В 2007 году митрополит Челябинский и Златоустовский Иов (Тывонюк) создал комиссию по расследованию обстоятельств появления этого культа. Комиссия отвергла возможность официальной канонизации Вячеслава, главным образом из-за того, что многие из его высказываний не соответствуют православному вероучению. Кроме того, по мнению комиссии, часть «пророчеств» Вячеслава представляет собой всего лишь вольный пересказ голливудских фантастических фильмов.

В Заявлении Миссионерского отдела Челябинской епархии Русской православной церкви, опубликованном 19 октября 2007 года в частности говорится:

С совершенной убежденностью можно констатировать: писания В. А. Крашенинниковой и людей её круга, посвященные «отроку Вячеславу», никакого отношения к Православию не имеют. Покойный Вячеслав Крашенинников, в понимании Русской православной церкви, не являлся ни пророком, ни мучеником, ни святым. Высказываемые им суждения о религиозных истинах могут восприниматься серьёзно только в контексте отношения к ним взрослых и духовно заблудившихся людей — людей, очень часто преследующих корыстные, далёкие от подлинной религиозности цели. Мы же «должны быть особенно внимательны к слышанному, чтобы не отпасть» (Евр. 2:1).

30 октября 2007 года, после завершения работы комисии митрополит Иов обратился к архиереям Русской Православной Церкви с письмом, в котором просил разъяснить духовенству и мирянам недопустимость почитания чебаркульского лжесвятого. В письме говорится:

В связи с участившимися случаями паломничеств духовенства и мирян многих епархий нашей Церкви в город Чебаркуль для поклонения так называемому «отроку Вячеславу Чебаркульскому» настоящим сообщаю, что данное лицо не является ни канонизированным Русской православной церковью, ни местнопочитаемым святым. Культ поклонения «отроку Вячеславу» является самоизмышленным, содержит в себе элементы заурядного суеверия, кощунственного посягательства на учение Церкви и насаждается достаточно организованной группой антицерковно настроенных лиц.

Миссионерский отдел челябинской епархии издал также специальную брошюру «Бабьих басен отвращайся», посвящённую критике почитания Вячеслава.

Подобным образом в марте 2008 года высказался и Председатель Синодальной комиссии по канонизации святых митрополит Ювеналий (Поярков):

Ложный культ «отрока Вячеслава Чебаркульского» чужд духу и учению Христовой Церкви. Причиной этому служит безмерное славолюбие, гордыня и духовная слепота этих заблуждающихся и коснеющих в своих суевериях «ревнителей святого отрока». Описания странных и нелепых «чудес» и «пророчеств», переполненные вредным для души содержанием, почти магические ритуалы на месте погребения этого ребенка, неканонические иконы и акафисты — все это составляет основу деятельности последователей чебаркульского лжесвятого. Из опыта Церкви мы знаем, как легко подобные заблуждения соблазняют простых и легковерных людей и, отсекая их от Тела Церкви, уводят к погибели.

Отрицательным было отношение Патриарха Московского и всея Руси Алексия II к почитанию Вячеслава:

Нам понятна и близка скорбь матери, потерявшей совсем юного сына. Но, понимая и разделяя эту скорбь, мы с горечью констатируем, что последующие её действия, направленные на возбуждение в обществе интереса к покойному ребёнку и создание культа его почитания как святого, не соответствуют церковному вероучению и церковной практике канонизации и почитания святых. Не в религиозном поклонении нуждается покойный мальчик, легкомысленно объявленный Божиим угодником, а в усердной молитве, прежде всего в молитве о нём матери.

11 февраля 2010 года Издательский совет Русской православной церкви запретил распространение через церковную книжную сеть изданий «Ах, мама, маменька…» и «Бог говорит избранникам своим…».

Доктор геолого-минералогических наук, профессор Российского государственного университета нефти и газа, руководитель Экспертной группы по чудесам при Синодальной богословской комиссии РПЦ Павел Васильевич Флоренский отметил, что Вячеслав не является cвятым:

... ни мученической кончины, ни подвигов нет. Кроме героической матери, которая уже давно не матерь, а бизнесмен. Это торговля прахом сына. Это страшная вещь, друзья мои. Это обман. Очень тяжёлый и опасный обман. Наша задача всеми силами бороться. Власть должна бороться с этим.

После отказа Русской православной церкви в канонизации, мать Вячеслава обратилась в неканонические православные юрисдикции, такие как ПРИПКЦ.

См. также

• Хью Линкольнский
• Иоанниты (секта)

Литература

• Бессонов И. А. [traditioznanie.ru/folklore/Modern%20russian%20eschatology/file?filename=Modern+russian+eschatology.pdf Книга „Ах, мама - маменька...“: традиционные и современные представления о конце света] // Традиционная культура: Научный альманах. — М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2011. — № 4 (44). — С. 140—148. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2410-6658&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2410-6658]. ([elibrary.ru/item.asp?id=17364661 копия])
• Боброва И. [www.mk.ru/social/article/2009/08/02/328299-obmani-menya-gospodi.html Обмани меня, господи!] // Московский комсомолец. №25120 от 03.08.2009
• Вопросов И. [www.moscow-post.ru/society/zhizn_posle_smerti_svjatogo_slavika/ Жизнь после смерти «Святого Славика»] // The Moscow Times. — 12.03.2008.
• Диденко Л. [www.pravda.ru/districts/ural/chelyabinsk/23-08-2003/37771-chudo-0/ "Ах, мама-маменька!.." История уральского "ангела"] // Уральские общественные ведомости. — 23.08.2003.
• Душеин И. [www.rusvera.mrezha.ru/558/8.htm Пророчества «уральского ангела»] // «Вера»-«Эском» Христианская газета Севера России. — 2008. — № 558 2-й вып..
• Зыгмонт А. И. [www.academia.edu/5339722/%D0%97%D1%8B%D0%B3%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D1%82_%D0%90.%D0%98._%D0%9A%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%82_%D0%BE%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%BA%D0%B0_%D0%92%D1%8F%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B0_%D0%9A%D1%80%D0%B0%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B0_%D0%BF%D0%BE_%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D0%BC_%D0%B8%D1%81%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%B2_%D0%B3._%D0%A7%D0%B5%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C_%D0%A7%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B1%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D0%BE%D0%B1%D0%BB._%D0%B2_2011_%D0%B3._ Культ отрока Вячеслава Крашенинникова (по материалам исследования, проведенного в г. Чебаркуль Челябинской обл.)] // Полевые исследования студентов РГГУ: Этнология, фольклористика, лингвистика, религиоведение. — М.: РГГУ, 2011. — Вып. VI. — С. 148—161.
• Плужников А. [psevdo.net/index.php?go=Pages&in=view&id=27 Ангельская пыль. О культе Славика Чебаркульского] // Psevdo.net. — 30.08.2008.
• Поздняев М. [www.newizv.ru/news/2007-11-21/80130/ Святой Славик. На Южном Урале распространяется культ «чудо-мальчика»] // Новые Известия. — 21.11.2007.
• Сафин Р. [www.chel.aif.ru/society/178015 Чудо-реб`нок Слава. Сбудутся ли откровения чебаркульского «святого»?] // Аргументы и факты. — 25.06.2012.
• Сафин Р. [www.aif.ru/society/article/53245 Славик Чебаркульский: пророк или обычный ребенок?] // Аргументы и факты. — 04.07.2012. — № 24.
• Чаусов А. [lenta.ru/articles/2015/02/06/sect/ Псевдоправославие. От богородичников до «святого Славика»] // Лента.ру. — 06.02.2015.
• [www.k-istine.ru/pseudoconfession/pseudoconfession-071.htm О ложном почитании отрока Вячеслава Крашенинникова] // Экспертная комиссия Миссионерского отдела Челябинской епархии Русской Православной Церкви, 27.10.2007.

Ссылки

• Корчевников Б. В. [pryamoj-efir.ru/pryamoj-efir-30-01-2015-koldunya-s-perekrestka-smerti-ubita-na-proklyatom-meste/ Колдунья с перекрестка смерти: убита на проклятом месте] // Прямой эфир. — Россия-1, 30.01.2015.
• [www.anti-raskol.ru/grup/249 Подборка критических материалов на сайте www.anti-raskol.ru]

Материалы сторонников

• Аудиозапись беседы с В. А. Крашенинниковой, изданная на компакт-диске (2007).
• Крашенинникова В. А. «Посланный Богом». — Челябинск, 2007.
• Емельянова Л. Н. «Бог говорит избранникам своим…». — Великие Луки, 2006.
• Емельянова Л. Н. «Расскажи об этом всему миру…» — Санкт-Петербург, 2011.
• [www.novorossia.org/otrok.html Русский ангел. Отрок Вячеслав] (видео и аудио)
• [2012god.ru/forum/forum-5/topic-319/page-1/ Предсказание Славика]

Отрывок, характеризующий Крашенинников, Вячеслав Сергеевич

– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.
В то же мгновение, как он сделал это, все оживление Ростова вдруг исчезло. Офицер упал не столько от удара саблей, который только слегка разрезал ему руку выше локтя, сколько от толчка лошади и от страха. Ростов, сдержав лошадь, отыскивал глазами своего врага, чтобы увидать, кого он победил. Драгунский французский офицер одной ногой прыгал на земле, другой зацепился в стремени. Он, испуганно щурясь, как будто ожидая всякую секунду нового удара, сморщившись, с выражением ужаса взглянул снизу вверх на Ростова. Лицо его, бледное и забрызганное грязью, белокурое, молодое, с дырочкой на подбородке и светлыми голубыми глазами, было самое не для поля сражения, не вражеское лицо, а самое простое комнатное лицо. Еще прежде, чем Ростов решил, что он с ним будет делать, офицер закричал: «Je me rends!» [Сдаюсь!] Он, торопясь, хотел и не мог выпутать из стремени ногу и, не спуская испуганных голубых глаз, смотрел на Ростова. Подскочившие гусары выпростали ему ногу и посадили его на седло. Гусары с разных сторон возились с драгунами: один был ранен, но, с лицом в крови, не давал своей лошади; другой, обняв гусара, сидел на крупе его лошади; третий взлеаал, поддерживаемый гусаром, на его лошадь. Впереди бежала, стреляя, французская пехота. Гусары торопливо поскакали назад с своими пленными. Ростов скакал назад с другими, испытывая какое то неприятное чувство, сжимавшее ему сердце. Что то неясное, запутанное, чего он никак не мог объяснить себе, открылось ему взятием в плен этого офицера и тем ударом, который он нанес ему.
Граф Остерман Толстой встретил возвращавшихся гусар, подозвал Ростова, благодарил его и сказал, что он представит государю о его молодецком поступке и будет просить для него Георгиевский крест. Когда Ростова потребовали к графу Остерману, он, вспомнив о том, что атака его была начата без приказанья, был вполне убежден, что начальник требует его для того, чтобы наказать его за самовольный поступок. Поэтому лестные слова Остермана и обещание награды должны бы были тем радостнее поразить Ростова; но все то же неприятное, неясное чувство нравственно тошнило ему. «Да что бишь меня мучает? – спросил он себя, отъезжая от генерала. – Ильин? Нет, он цел. Осрамился я чем нибудь? Нет. Все не то! – Что то другое мучило его, как раскаяние. – Да, да, этот французский офицер с дырочкой. И я хорошо помню, как рука моя остановилась, когда я поднял ее».
Ростов увидал отвозимых пленных и поскакал за ними, чтобы посмотреть своего француза с дырочкой на подбородке. Он в своем странном мундире сидел на заводной гусарской лошади и беспокойно оглядывался вокруг себя. Рана его на руке была почти не рана. Он притворно улыбнулся Ростову и помахал ему рукой, в виде приветствия. Ростову все так же было неловко и чего то совестно.
Весь этот и следующий день друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один и о чем то все думал.
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.


Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.
Что же бы делали Соня, граф и графиня, как бы они смотрели на слабую, тающую Наташу, ничего не предпринимая, ежели бы не было этих пилюль по часам, питья тепленького, куриной котлетки и всех подробностей жизни, предписанных доктором, соблюдать которые составляло занятие и утешение для окружающих? Чем строже и сложнее были эти правила, тем утешительнее было для окружающих дело. Как бы переносил граф болезнь своей любимой дочери, ежели бы он не знал, что ему стоила тысячи рублей болезнь Наташи и что он не пожалеет еще тысяч, чтобы сделать ей пользу: ежели бы он не знал, что, ежели она не поправится, он не пожалеет еще тысяч и повезет ее за границу и там сделает консилиумы; ежели бы он не имел возможности рассказывать подробности о том, как Метивье и Феллер не поняли, а Фриз понял, и Мудров еще лучше определил болезнь? Что бы делала графиня, ежели бы она не могла иногда ссориться с больной Наташей за то, что она не вполне соблюдает предписаний доктора?
– Эдак никогда не выздоровеешь, – говорила она, за досадой забывая свое горе, – ежели ты не будешь слушаться доктора и не вовремя принимать лекарство! Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться пневмония, – говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова, она уже находила большое утешение. Что бы делала Соня, ежели бы у ней не было радостного сознания того, что она не раздевалась три ночи первое время для того, чтобы быть наготове исполнять в точности все предписания доктора, и что она теперь не спит ночи, для того чтобы не пропустить часы, в которые надо давать маловредные пилюли из золотой коробочки? Даже самой Наташе, которая хотя и говорила, что никакие лекарства не вылечат ее и что все это глупости, – и ей было радостно видеть, что для нее делали так много пожертвований, что ей надо было в известные часы принимать лекарства, и даже ей радостно было то, что она, пренебрегая исполнением предписанного, могла показывать, что она не верит в лечение и не дорожит своей жизнью.
Доктор ездил каждый день, щупал пульс, смотрел язык и, не обращая внимания на ее убитое лицо, шутил с ней. Но зато, когда он выходил в другую комнату, графиня поспешно выходила за ним, и он, принимая серьезный вид и покачивая задумчиво головой, говорил, что, хотя и есть опасность, он надеется на действие этого последнего лекарства, и что надо ждать и посмотреть; что болезнь больше нравственная, но…
Графиня, стараясь скрыть этот поступок от себя и от доктора, всовывала ему в руку золотой и всякий раз с успокоенным сердцем возвращалась к больной.
Признаки болезни Наташи состояли в том, что она мало ела, мало спала, кашляла и никогда не оживлялась. Доктора говорили, что больную нельзя оставлять без медицинской помощи, и поэтому в душном воздухе держали ее в городе. И лето 1812 года Ростовы не уезжали в деревню.
Несмотря на большое количество проглоченных пилюль, капель и порошков из баночек и коробочек, из которых madame Schoss, охотница до этих вещиц, собрала большую коллекцию, несмотря на отсутствие привычной деревенской жизни, молодость брала свое: горе Наташи начало покрываться слоем впечатлений прожитой жизни, оно перестало такой мучительной болью лежать ей на сердце, начинало становиться прошедшим, и Наташа стала физически оправляться.


Наташа была спокойнее, но не веселее. Она не только избегала всех внешних условий радости: балов, катанья, концертов, театра; но она ни разу не смеялась так, чтобы из за смеха ее не слышны были слезы. Она не могла петь. Как только начинала она смеяться или пробовала одна сама с собой петь, слезы душили ее: слезы раскаяния, слезы воспоминаний о том невозвратном, чистом времени; слезы досады, что так, задаром, погубила она свою молодую жизнь, которая могла бы быть так счастлива. Смех и пение особенно казались ей кощунством над ее горем. О кокетстве она и не думала ни раза; ей не приходилось даже воздерживаться. Она говорила и чувствовала, что в это время все мужчины были для нее совершенно то же, что шут Настасья Ивановна. Внутренний страж твердо воспрещал ей всякую радость. Да и не было в ней всех прежних интересов жизни из того девичьего, беззаботного, полного надежд склада жизни. Чаще и болезненнее всего вспоминала она осенние месяцы, охоту, дядюшку и святки, проведенные с Nicolas в Отрадном. Что бы она дала, чтобы возвратить хоть один день из того времени! Но уж это навсегда было кончено. Предчувствие не обманывало ее тогда, что то состояние свободы и открытости для всех радостей никогда уже не возвратится больше. Но жить надо было.
Ей отрадно было думать, что она не лучше, как она прежде думала, а хуже и гораздо хуже всех, всех, кто только есть на свете. Но этого мало было. Она знала это и спрашивала себя: «Что ж дальше?А дальше ничего не было. Не было никакой радости в жизни, а жизнь проходила. Наташа, видимо, старалась только никому не быть в тягость и никому не мешать, но для себя ей ничего не нужно было. Она удалялась от всех домашних, и только с братом Петей ей было легко. С ним она любила бывать больше, чем с другими; и иногда, когда была с ним с глазу на глаз, смеялась. Она почти не выезжала из дому и из приезжавших к ним рада была только одному Пьеру. Нельзя было нежнее, осторожнее и вместе с тем серьезнее обращаться, чем обращался с нею граф Безухов. Наташа Осссознательно чувствовала эту нежность обращения и потому находила большое удовольствие в его обществе. Но она даже не была благодарна ему за его нежность; ничто хорошее со стороны Пьера не казалось ей усилием. Пьеру, казалось, так естественно быть добрым со всеми, что не было никакой заслуги в его доброте. Иногда Наташа замечала смущение и неловкость Пьера в ее присутствии, в особенности, когда он хотел сделать для нее что нибудь приятное или когда он боялся, чтобы что нибудь в разговоре не навело Наташу на тяжелые воспоминания. Она замечала это и приписывала это его общей доброте и застенчивости, которая, по ее понятиям, таковая же, как с нею, должна была быть и со всеми. После тех нечаянных слов о том, что, ежели бы он был свободен, он на коленях бы просил ее руки и любви, сказанных в минуту такого сильного волнения для нее, Пьер никогда не говорил ничего о своих чувствах к Наташе; и для нее было очевидно, что те слова, тогда так утешившие ее, были сказаны, как говорятся всякие бессмысленные слова для утешения плачущего ребенка. Не оттого, что Пьер был женатый человек, но оттого, что Наташа чувствовала между собою и им в высшей степени ту силу нравственных преград – отсутствие которой она чувствовала с Kyрагиным, – ей никогда в голову не приходило, чтобы из ее отношений с Пьером могла выйти не только любовь с ее или, еще менее, с его стороны, но даже и тот род нежной, признающей себя, поэтической дружбы между мужчиной и женщиной, которой она знала несколько примеров.