Слайдер (корпус телефона)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Слайдер (от англ. to slide — скользить) — тип корпуса мобильного телефона, а также название самого телефона в таком корпусе.

Как и корпус типа раскладушка, слайдер имеет две части, но они при этом не закреплены на одной оси, а расположены в параллельных плоскостях и соединены с помощью специального механизма, позволяющего им сдвигаться («скользить») друг относительно друга в этих плоскостях (обычно только в одном направлении).

Чаще всего на верхней («лицевой») части телефона располагаются дисплей, динамик и небольшое количество кнопок управления, с помощью которых можно быстро ответить на звонок, а также получить быстрый доступ к необходимым функциям телефона. На нижней части обычно расположены аккумулятор, основные электронные элементы, а также цифровая клавиатура, используемая в тех случаях, когда кнопок управления на лицевой панели недостаточно (набор номера или коротких сообщений).

К достоинствам форм-факторa «слайдер» можно отнести несколько меньшие габариты, чем у моноблока, простоту использования по сравнению с раскладушкой (легко открывается одной рукой, есть доступ ко многим функциям в закрытом состоянии).

Недостатками являются меньшая надёжность по сравнению с моноблоком (из-за наличия движущихся частей), незащищённость дисплея от внешних воздействий (по сравнению с раскладушкой). У многих слайдеров цифровая клавиатура меньше по размерам и менее удобна в использовании по сравнению с телефонами в других корпусах.

Наряду с традиционными слайдерами, в которых движение частей производится вдоль длинной стороны телефона, существуют также так называемые «боковые» слайдеры, у которых сдвиг производится вдоль короткой стороны телефона.

Напишите отзыв о статье "Слайдер (корпус телефона)"

Отрывок, характеризующий Слайдер (корпус телефона)

– Мой друг, – послышался ему сзади отчаянный, как ему показалось, шопот княжны Марьи. Как это часто бывает после долгой бессонницы и долгого волнения, на него нашел беспричинный страх: ему пришло в голову, что ребенок умер. Всё, что oн видел и слышал, казалось ему подтверждением его страха.
«Всё кончено», подумал он, и холодный пот выступил у него на лбу! Он растерянно подошел к кроватке, уверенный, что он найдет ее пустою, что нянька прятала мертвого ребенка. Он раскрыл занавески, и долго его испуганные, разбегавшиеся глаза не могли отыскать ребенка. Наконец он увидал его: румяный мальчик, раскидавшись, лежал поперек кроватки, спустив голову ниже подушки и во сне чмокал, перебирая губками, и ровно дышал.
Князь Андрей обрадовался, увидав мальчика так, как будто бы он уже потерял его. Он нагнулся и, как учила его сестра, губами попробовал, есть ли жар у ребенка. Нежный лоб был влажен, он дотронулся рукой до головы – даже волосы были мокры: так сильно вспотел ребенок. Не только он не умер, но теперь очевидно было, что кризис совершился и что он выздоровел. Князю Андрею хотелось схватить, смять, прижать к своей груди это маленькое, беспомощное существо; он не смел этого сделать. Он стоял над ним, оглядывая его голову, ручки, ножки, определявшиеся под одеялом. Шорох послышался подле него, и какая то тень показалась ему под пологом кроватки. Он не оглядывался и всё слушал, глядя в лицо ребенка, его ровное дыханье. Темная тень была княжна Марья, которая неслышными шагами подошла к кроватке, подняла полог и опустила его за собою. Князь Андрей, не оглядываясь, узнал ее и протянул к ней руку. Она сжала его руку.
– Он вспотел, – сказал князь Андрей.
– Я шла к тебе, чтобы сказать это.
Ребенок во сне чуть пошевелился, улыбнулся и потерся лбом о подушку.
Князь Андрей посмотрел на сестру. Лучистые глаза княжны Марьи, в матовом полусвете полога, блестели более обыкновенного от счастливых слёз, которые стояли в них. Княжна Марья потянулась к брату и поцеловала его, слегка зацепив за полог кроватки. Они погрозили друг другу, еще постояли в матовом свете полога, как бы не желая расстаться с этим миром, в котором они втроем были отделены от всего света. Князь Андрей первый, путая волосы о кисею полога, отошел от кроватки. – Да. это одно что осталось мне теперь, – сказал он со вздохом.