Сластин, Василий Никонович
| Василий Никонович Сластин | |||||
| Дата рождения | |||||
|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения | |||||
| Дата смерти | |||||
| Место смерти | |||||
| Принадлежность | |||||
| Сражения/войны | |||||
| Награды и премии |
| ||||
Василий Никонович Сластин (9. 5. 1908 — 30. 7. 1979) — Герой Советского Союза.
Содержание
Биография
Родился 9 мая 1908 года в селе Москвитино ныне Свободненского района Амурской области в семье крестьянина. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1944 года. Получил начальное образование. Работал сначала в рыболовецком колхозе. Потом старшиной катера в селе Богородское (Ульчский район Хабаровского края).
На фронт попал в сентябре 1942 года в составе штафного батальона. В боевых действиях в Великой Отечественной войне принимал участие с февраля 1943 года, как сапёр 4-го отдельного саперного батальона 193-й стрелковой дивизии 65-й армии Центрального фронта. Звание — красноармеец.
После демобилизации вернулся в село Богородское, работал начальником конно-почтовой связи. Скончался 30 июля 1979 года.
Подвиг
Василий Сластин в ночь на 16 октября 1943 года переправился на правый берег Днепра у села Каменка (Репкинский район Черниговской области) и натянул канат для парома. Около часа работал в воде, устанавливая ряж для пристани. После этого, 17 октября, он на пароме переправил полковую артиллерию, 122-мм миномёты и боеприпасы.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 октября 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, красноармейцу Василию Никоновичу Сластину присвоено звание Героя Советского Союза.
Награды
- Медаль «Золотая Звезда» (№ 1601);
- орден Ленина;
- орден «Знак Почёта»;
- орден Славы 3-й степени;
- медали.
Память
- Именем Сластина названа улица в селе Богородское.
Напишите отзыв о статье "Сластин, Василий Никонович"
Литература
- Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
- Навечно в сердце народном. 3-е изд., доп. и испр. Минск. 1984.
- Подвиги их бессмертны. — 2-е изд., испр. и доп. — Хабаровск. 1985.
- Сергиенко А. М. Амурцы — Герои Великой Отечественной. Благовещенск. 1970.
Ссылки
[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3679 Сластин, Василий Никонович]. Сайт «Герои Страны».
- [www.nikoladm.ru/02/znamen/zn_003.htm Галерея знаменитых людей на сайте Администрации Николаевского муниципального района].
Отрывок, характеризующий Сластин, Василий Никонович
Приезжавший в этот день доктор осмотрел Наташу и велел продолжать те последние порошки, которые он прописал две недели тому назад.– Непременно продолжать – утром и вечером, – сказал он, видимо, сам добросовестно довольный своим успехом. – Только, пожалуйста, аккуратнее. Будьте покойны, графиня, – сказал шутливо доктор, в мякоть руки ловко подхватывая золотой, – скоро опять запоет и зарезвится. Очень, очень ей в пользу последнее лекарство. Она очень посвежела.
Графиня посмотрела на ногти и поплевала, с веселым лицом возвращаясь в гостиную.
В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.
