Следствие ведут ЗнаТоКи. Бумеранг

Следствие ведут ЗнаТоКи. Бумеранг
Жанр	Детектив
Режиссёр	Василий Давидчук
Автор сценария	Ольга Лаврова Александр Лавров
В главных ролях	Георгий Мартынюк Леонид Каневский Эльза Леждей
Оператор	Юрий Исаков Александр Пугачёв
Композитор	Давид Тухманов
Длительность	181 мин.
Страна	СССР
Год	1987
IMDb	ID 0292464
Выход фильма «Следствие ведут ЗнаТоКи. Бумеранг»

К:Фильмы 1987 года

Следствие ведут ЗнаТоКи. Бумеранг — художественный детективный фильм 1987 года, 20-й фильм из серии «Следствие ведут ЗнаТоКи».

Сюжет

ЗнаТоКи расследуют кражу денег из касс универмага в подмосковном городке — преступники проникли в магазин в обеденный перерыв, воспользовавшись халатностью работников, имевших обыкновение уходить на обед, не включая сигнализацию. Единственный свидетель, шофёр Алексей Барсуков, отец-одиночка с двумя маленькими детьми, живший вблизи станции метро «Измайловская», был запуган преступниками и поэтому скрыл, что видел преступников и даже знает одного из них. На месте преступления находят записную книжку, перчатку, и папиросные окурки, по которым следствие выходит на ранее судимого Подкидина. Его поиски и последующие попытки доказать вину затягивают следствие.

В действительности налётчики — преступная группа из четырёх человек, возглавляемая бывшим аспирантом-математиком Маратом Быловым. Марат организовал и спланировал кражу, собрал и подготовил сообщников, но сам в налёте не участвовал.

Образ Марата является одним из центральных в фильме. Это жёсткий, волевой, умный человек с выраженными лидерскими качествами, но совершенно не отягощённый моральными принципами. Его мать, Вероника Былова, известная эстрадная певица. Она в одиночку воспитала сына и своей слепой любовью и преданностью сделала из него махрового эгоиста, уверенного в своей исключительности. Перелом произошёл за два с половиной года до событий фильма, когда Марат, подающий надежды молодой учёный и профессиональный альпинист, повёл группу в горы, вопреки правилам безопасности, после конца сезона. В результате группа попала в буран и двое новичков погибли. Все участники событий единодушно обвинили Марата, поскольку он мог спасти товарищей, но струсил. На него даже завели уголовное дело об оставлении без помощи, но официально доказать обвинение не удалось. После этих событий от Марата отвернулись все бывшие друзья и коллеги, ушла жена. Тогда же за использование бланков кафедры для каких-то махинаций его «попросили» из аспирантуры. В результате всего этого Марат окончательно озлобился и замкнулся. Он скрыл от матери произошедшее, представив дело так, что он якобы сам бросил альпинизм из-за её волнений. Она была уверена, что сын всё своё время тратит на научную работу, тогда как он занимался разработкой планов совершения краж.

Арестованный Подкидин настаивает на своей невиновности. Томин изучает личность Подкидина, проверяет его показания и быстро убеждается, что Подкидин действительно «завязал»: он честно работает, пользуется уважением окружающих, всерьёз увлекается садоводством, на него нет ничего компрометирующего, кроме недоброжелательных отзывов соседей по коммунальной квартире — супружеской пары, имеющей виды на его комнату. Кроме того, вещи Подкидина оказались в универмаге в разных местах; получается, что он в ходе кражи одновременно и караулил у входа, и вскрывал кассу, что очень сомнительно.

Подброшенные улики срабатывают против истинных преступников: следствие выходит на тех, кто мог похитить у Подкидина его вещи. Их не так много, и фактические исполнители кражи взяты. Они ни словом не упоминают Марата — доказательств против него нет, а у главаря осталась часть украденных денег, которую он заранее оговорил, как НЗ на случай провала. Между тем Марат собирает новую команду; теперь он собирается ограбить в день зарплаты кассу НИИ, в котором работает Барсуков. Марат знакомится с Барсуковым, в результате тот встречает бывшую жену Марата Стеллу и влюбляется в неё. Тем временем, чтобы проникнуть в учреждение, Марат подкупом и угрозами заставляет Барсукова «помочь» — в нужный день провезти в своей машине троих бандитов на территорию НИИ. Общение со Стеллой убеждает Барсукова, что, несмотря на трудности одинокого отца, он не должен терять свою личность и характер. Да и сам Барсуков понимает, что история с первой кражей, которую он попытался выбросить из памяти, вернулась к нему бумерангом, и теперь он становится соучастником более тяжкого преступления. Всё взвесив, Барсуков идёт в милицию. С его помощью преступников берут с поличным.

Вероника Былова тем временем узнаёт то, что скрыл от неё сын. Узнав всё это и подслушав разговор Марата с его новой бандой, она понимает, какое лживое и преступное чудовище вырастила. Она уезжает к себе на родину и там совершает самоубийство, отправив сыну прощальное письмо со словами: «… если тебя не удержала от этого моя жизнь, может быть, от чего-то удержит моя смерть…». Но даже такой страшный урок оказывается бесполезным: письмо матери, которое Знаменский дал прочитать уже арестованному Марату, вызывает у того лишь безобразную истерику: Марат кричит, что мать его бросила, тогда как её долг — использовать всю свою известность, «… бегать, просить, унижаться, валяться в ногах …», вымаливая снисхождение для единственного ребёнка. Марат Былов оказывается одним из тех немногих подследственных Знаменского, кто не вызвал у следователя никакого сочувствия, а только омерзение.

Роли и исполнители

Главные роли

• Георгий Мартынюк — Знаменский
• Леонид Каневский — Томин
• Эльза Леждей — Кибрит

В ролях

• Василий Бочкарёв — Алексей Барсуков
• Андрей Харитонов — Марат Былов
• Людмила Чурсина — Вероника Антоновна Былова
• Людмила Титова — Стелла
• Виталий Безруков — капитан милиции Николаев
• Юрий Гребенщиков — Виктор Иванович Подкидин
• Андрей Лукьянов — Сёма Тутаев
• Николай Денисов — Сеня Калмыков
• Николай Стоцкий — Илья Колесников
• Андрей Калашников — «бутылочник»
• Алёша Козлов — Алёша Барсуков («Плаксик номер один»)
• Юра Козлов — Юра Барсуков («Плаксик номер два»)
• Татьяна Пивоварова — Анна Львовна, тёща Барсукова
• Георгий Куликов — академик Николай Митрофанович Никитин
• Ирина Мурзаева — Татьяна Григорьевна, свидетельница
• Сергей Варчук — экскурсовод Миша
• Николай Кроль — Сергей
• Иветта Киселёва — директор универмага
• Александр Граве — Платон Афанасьевич, бывший научный руководитель Марата
• Геннадий Донягин — капитан милиции
• Наталия Орлова — мать Сени Калмыкова

Роль Барсукова исполнил актёр Василий Бочкарёв, который несколькими годами ранее сыграл в серии «„Букет“ на приёме». Бочкарёв опять играет шофёра, который стал свидетелем преступления, но по личным причинам побоялся сообщить о нём в милицию сразу.

Музыка

Романс «Напрасные слова» («Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала…») был написан композитором Давидом Тухмановым на слова Ларисы Рубальской специально для сериала «Следствие ведут Знатоки» и впервые прозвучал в исполнении Ирины Аллегровой в серии «Бумеранг».

Ссылки

• [www.kino-teatr.ru/kino/movie/sov/13712/annot/ Фильм на сайте кинотеатр.ру]

Отрывок, характеризующий Следствие ведут ЗнаТоКи. Бумеранг

– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.