Слесарь и Канцлер
Поделись знанием:
К:Фильмы 1923 года
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
| Слесарь и Канцлер | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| В главных ролях | |
| Кинокомпания |
ВУФКУ |
| Длительность |
54 мин |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Слесарь и Канцлер» (1923) — художественный фильм Владимира Гардина по пьесе Анатолия Луначарского.
Премьера фильма состоялась 4 марта 1924 года.
Содержание
Сюжет
Правительство вымышленной страны Норландии развязало войну с соседней Галиканией и терпит одно поражение за другим. Группа заговорщиков, недовольные таким положением дел, во главе с социал-демократом Франком Фреем устраивает переворот и свергает императора Норландии. Но новый порядок рабочему классу тоже не нравится. Рабочие разоблачают политику Франка Фрея, направленную на продолжение войны, и в стране вспыхивает революция. Вождем социалистической революции становится слесарь Франц Штарк.
В ролях
- Иван Худолеев
- Николай Панов
- Нина Таирова
- Владимир Гардин
- Владимир Максимов
- Зоя Баранцевич
- Иона Таланов
- Николай Салтыков
- Лидия Искрицкая-Гардина
- Олег Фрелих
- Иван Капралов
- Вера Валицкая
- Ольга Быстрицкая
- Мария Арнази-Боршак
Интересные факты
Фильм сохранился частично (без первой и последней части).
Напишите отзыв о статье "Слесарь и Канцлер"
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=10020 Слесарь и Канцлер] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
| ||||||
Отрывок, характеризующий Слесарь и Канцлер
Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
