Сливиньский, Артур

Артур Сливиньский Artur Śliwiński<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
7-й Премьер-министр Польской Республики
28 июня 1922 года — 7 июля 1922 года
Предшественник:	Антоний Пониковский
Преемник:	Юлиан Новак
Вероисповедание:	Католик
Рождение:	17 августа 1877(1877-08-17) Рушки, Царство Польское, Российская Империя
Смерть:	16 января 1953(1953-01-16) (75 лет) Варшава, ПНР
Награды:

Сливиньский, Артур (польск. Artur Śliwiński; 17 августа 1877, Рушки, Царство Польское, Российская Империя — 16 января 1953 Варшава, ПНР) — польский государственный и политический деятель, историк, публицист, сенатор в 1935—1939.

Биография

С 1914 был членом Польской социалистической партии, а до этого, еще с 1906 — её революционной фракции. В 1917 был секретарем Временного правительства Королевства Польши. После обретения страной независимости занимал посты вице-председателя Варшавского городского совета, а также был вице-президентом Варшавы в 1919—1922. Пост премьер-министра занимал лишь в течение двух недель. Позже занимал различные руководящие посты в хозяйственном секторе Варшавы. В годы немецкой оккупации принимал участие в деятельности некоторых подпольных патриотических организаций.

Ссылки

• [217.149.246.88/english/archiwum/805_1373.htm Nota biograficzna na stronie KPRM]

Отрывок, характеризующий Сливиньский, Артур

– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]


Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.