Словенские антиреволюционные силы
Поделись знанием:
Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
Словенские антиреволюционные силы (словен. Slovenske protirevolucionarne sile) — собирательное название всех словенских коллаборационистских военных подразделений и военизированных формирований. К ним относятся лица и организации, сотрудничавшие с немецкими и итальянскими оккупантами.
Классификация
- По образованию и лояльности
- самопровозглашённые (Белая гвардия)
- поддерживаемые оккупантами (Словенское домобранство)
- признававшие королевское правительство Югославии (Синяя гвардия)
- По политическим убеждениям
- монархисты (Синяя гвардия — словенские четники)
- антикоммунисты (Матьяжева армия)
- без конкретных убеждений (Белая гвардия, отряды самообороны)
См. также
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Словенские антиреволюционные силы"
Отрывок, характеризующий Словенские антиреволюционные силы
Князь Василий решил, что эту кость, вексель в 30 т., надо было всё таки бросить бедной княжне с тем, чтобы ей не могло притти в голову толковать об участии князя Василия в деле мозаикового портфеля. Пьер подписал вексель, и с тех пор княжна стала еще добрее. Младшие сестры стали также ласковы к нему, в особенности самая младшая, хорошенькая, с родинкой, часто смущала Пьера своими улыбками и смущением при виде его.Пьеру так естественно казалось, что все его любят, так казалось бы неестественно, ежели бы кто нибудь не полюбил его, что он не мог не верить в искренность людей, окружавших его. Притом ему не было времени спрашивать себя об искренности или неискренности этих людей. Ему постоянно было некогда, он постоянно чувствовал себя в состоянии кроткого и веселого опьянения. Он чувствовал себя центром какого то важного общего движения; чувствовал, что от него что то постоянно ожидается; что, не сделай он того, он огорчит многих и лишит их ожидаемого, а сделай то то и то то, всё будет хорошо, – и он делал то, что требовали от него, но это что то хорошее всё оставалось впереди.
