Служебные трамвайные вагоны
Поделись знанием:
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.
Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
Служебные трамвайные вагоны — вагоны, передвигающиеся по трамвайным путям, предназначенные для выполнения работ по строительству, ремонту и обслуживанию трамвайных путей и контактной сети, а также для перевозки собственных грузов трамвайных хозяйств, выполнения функций передвижных столовых, ремонтных мастерских, диспетчерских и пр.
В СССР и России служебные трамвайные вагоны чаще всего изготавливаются силами депо из отслуживших своё пассажирских вагонов. Зачастую такие вагоны являются последними экземплярами устаревшей модели, оставшимися на ходу. Кроме того, служебные трамвайные вагоны выпускаются вагоностроительными и вагоноремонтными заводами на базе узлов и агрегатов серийных пассажирских вагонов.
Содержание
Типы вагонов
Транспортные служебные вагоны
- Рельсотранспортеры — вагоны, оборудованные для перевозки рельсов. Представляют собой платформу, оснащенную ложементами для рельсов.
- Щебнетранспортеры — вагоны, оборудованные бункером с донной разгрузкой для перевозки шебня и его подачи в межрельсовое пространство.
- Платформы с краном — предназначены для перевозки штучных тяжелых грузов (тяговых двигателей, колесных пар) по территории депо, между депо, на ремонтные предприятия.
- Думпкары — вагоны самосвалы с боковой разгрузкой.
Вагоны для содержания путевого хозяйства
- Снегоочистители
- Рельсошлифовальшики
- Смазчики кривых
- Поливомоечные вагоны
Вагоны для содержания контактной сети
- Вагоны-вышки - предназначены для проверки контактной сети
Другие типы вагонов
- Вагоны-столовые — используются для приготовления и раздачи пищи работникам подвижного состава, путевым бригадам. Вагоны-столовые обычно прибывают на конечную станцию в обеденный период и стоят на тупиковых путях. Кухонное оборудование таких вагонов может получать электропитание как от контактной сети, так и от городской системы электроснабжения. В СССР выгоны-столовые выпускались Рижским вагоностроительным заводом на базе МТВ-82.
- Вагоны-временные подстанции — используются в качестве временных тяговых подстанций на период аварии или ремонта основных подстанций. На шасси вагона смонтирован комплект оборудования тяговой подстанции. На период использования вагон помещается на тупиковый путь в зоне обесточенной контактной сети, подключается к высоковольтной ЛЭП и контактной сети. В СССР выпускались на базе вагонов МТВ-82 и комплекта оборудования тяговой подстанции ПТТ-6-500 (500 кВт).
- Вагоны-электростанции - используются для питания электроэнергией напряжением 220/380В путевого инструмента или иного оборудования в местах, где доступ к городской сети затруднен или невозможен. Вагон-электростанция может быть оснащен умформером, преобразующим напряжение контактной сети, или автономным дизель-генератором.
- Вагоны-ремонтные мастерские -
- Вагоны-буксиры - предназначены для эвакуации аварийных трамвайных вагонов в депо или на конечную станцию.
Производство служебных трамвайных вагонов
В СССР служебные трамвайные вагоны выпускались следующими заводами:
- Ленинградский ВАРЗ выпускал двухосные служебные вагоны на основе узлов и агрегатов довоенных трамваев. В обозначении вагонов присутствовала буква Л.
- Рижский вагоностроительный завод выпускал четырехосные служебные вагоны на базе МТВ-82 (у последних выпусков были тележки от РВЗ-6).
- Воронежский вагоноремонтный завод выпускал двухосные служебные вагоны на базе узлов трамвая КТМ-1, а также четырехосные на базе КТМ-5 (снегоочистители, рельсотранспортеры, дозаторы и т.д. с обозначением ВТК).
- Горьковский завод Красное Сормово выпускал двухосные служебные вагоны на базе узлов довоенных трамваев. В обозначении вагонов присутствовала буква С.
|
Это заготовка статьи о трамвае или трамвайной системе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Служебные трамвайные вагоны"
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Служебные трамвайные вагоны
Отрывок, характеризующий Служебные трамвайные вагоны
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.
Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
