Слуцкая, Ирина Эдуардовна

Ирина Слуцкая

Персональные данные
Представляет	Россия Россия
Дата рождения	9 февраля 1979(1979-02-09) (45 лет)
Место рождения	Москва, СССР
Рост	160 см
Бывшие тренеры	Жанна Громова
Награды
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: 198.06 Короткая: 70.22 Произвольная: 130.48 Завершила выступления Олимпийские игры Серебро Солт-Лейк-Сити 2002 одиночное катание Бронза Турин 2006 одиночное катание Чемпионаты мира Бронза Эдмонтон 1996 одиночное катание Серебро Миннеаполис 1998 одиночное катание Серебро Ницца 2000 одиночное катание Серебро Ванкувер 2001 одиночное катание Золото Нагано 2002 одиночное катание Золото Москва 2005 одиночное катание Чемпионаты Европы Золото София 1996 одиночное катание Золото Париж 1997 одиночное катание Серебро Милан 1998 одиночное катание Золото Вена 2000 одиночное катание Золото Братислава 2001 одиночное катание Серебро Лозанна 2002 одиночное катание Золото Мальмё 2003 одиночное катание Золото Турин 2005 одиночное катание Золото Лион 2006 одиночное катание Универсиады Серебро Попрад 1999 одиночное катание Финал Гран-при Серебро Париж 1995 одиночное катание Бронза Гамильтон 1996 одиночное катание Бронза Санкт-Петербург 1998 одиночное катание Золото Лион 1999 одиночное катание Золото Токио 2000 одиночное катание Золото Китченер 2001 одиночное катание Серебро Санкт-Петербург 2002 одиночное катание Золото Пекин 2004 одиночное катание Серебро Токио 2005 одиночное катание

Ири́на Эдуа́рдовна Слу́цкая (род. 9 февраля 1979, Москва) — российская фигуристка, серебряный призёр Олимпийских игр 2002 года, бронзовый призёр Олимпийских игр 2006 года, двукратная чемпионка мира (2002, 2005), первая в истории одиночница — семикратная чемпионка Европы (1996, 1997, 2000, 2001, 2003, 2005, 2006), четырёхкратная победительница финалов серии Гран-при (1999—2000, 2000—2001, 2001—2002, 2004—2005). Заслуженный мастер спорта России. В настоящий момент обозреватель спортивных новостей на Первом канале, Председатель Президиума Добровольного физкультурного союза, Депутат Московской областной Думы от партии "Единая Россия".

Спортивная карьера

Начала заниматься фигурным катанием с четырёх лет в спортивном клубе «Москвич», с 1985 года — под руководством тренера Жанны Громовой.

В 1996 году победила на чемпионате Европы, выполнив абсолютно чисто обе программы. В этом же году стала третьей на чемпионате мира. В 1997 году заняла четвёртое место на чемпионате мира, где её произвольная программа, с каскадом тройной сальхов — тройной риттбергер, была оценена тремя судьями как лучшая. В 1998 году Слуцкая приняла участие в Олимпийских играх в Нагано, заняв 5 место. Сезон закончила с серебряной медалью чемпионата мира. В январе 1999 года стала второй на зимней Универсиаде.

В сезоне 1999—2000 годов Слуцкая стала победительницей на чемпионатах России и Европы, заняла первое место в финале Гран-При (впервые в мире исполнив каскад тройной лутц — тройной риттбергер, а также тройной сальхов — тройной риттбергер, судьи поставили за технику оценки включая высшую — 6,0) и второе на чемпионате мира.

В 2000 году окончила Московскую государственную академию физической культуры (МГАФК).

На Олимпийских играх в Солт-Лейк-Сити 2002 года заняла второе место, проиграв одним судейским голосом американке Саре Хьюз. В этом же году впервые стала чемпионкой мира.

В 2003—2004 годах перенесла тяжёлую болезнь — воспаление сосудов (васкулит), проходила длительный курс лечения.

В 2005 году, вернувшись в спорт, Слуцкая выиграла чемпионат мира в Москве. В интервью после победы она сказала:

Мне вот задают вопрос: как ты после падения в прошлом году смогла так подняться? Это совершенно неправильно. Нельзя так говорить. Когда человек болен — это не падение, это беда. И никто, к сожалению, от этого не застрахован. Я только хочу сказать тем, кто не верит в своё выздоровление: верьте, боритесь… Я поднялась, подниметесь и вы.

В 2006 году Слуцкая в седьмой раз выиграла чемпионат Европы. На Олимпиаде в Турине получила бронзовую медаль.

В ноябре 2006 года объявила о завершении своей спортивной карьеры.

Семья

В августе 1999 года Ирина вышла замуж за Сергея Михеева. 15 ноября 2007 года родила сына Артёма, а 21 октября 2010 года — дочь Варвару.

После спорта

• Была телеведущей проектов Первого канала: «Звёзды на льду» и «Ледниковый период» с соведущими: фигуристом Евгением Плющенко («Звёзды на льду») и с актёром Маратом Башаровым («Ледниковый период»). В 2008 году во втором сезоне «Ледникового периода» приняла участие уже в качестве участницы, составив пару балетному хореографу Гедеминасу Таранде. В 2009 году в третьем сезоне вернулась к роли ведущей шоу, на пару с Анастасией Заворотнюк.
• Снялась в одной из ролей в сериале о фигурном катании «Жаркий лёд».
• Выступила главной фигуристкой в российской версии шоу «Винкс на льду».
• В 2009 году была включена в Международный еврейский спортивный зал славы.
• Актриса комедийного музыкального спектакля «Удачная сделка».
• 15 апреля 2011 года присвоен статус Посла XXII зимних Олимпийских игр в Сочи.
• С октября 2011 года ведёт новости спорта на Первом канале.

В 2012 году вместе с Алексеем Ягудиным была ведущей «Ледниковый период. Кубок профессионалов» на Первом канале.

В августе 2015 года в подмосковном городе Лыткарино открылась школа фигурного катания имени Ирины Слуцкой.

В 2016 году участник предварительного голосования Единой России для выдвижения кандидатом в депутаты Московской областной Думы по Пушкинскому одномандатному округу № 17 Московской области от этой партии.

С сентября 2016 года Депутат Московской областной Думы от партии Единая Россия.

Государственные награды

• Кавалер ордена Дружбы (2003) год — за большой вклад в развитие физической культуры и спорта, высокие спортивные достижения на Играх XIX Олимпиады 2002 года в Солт-Лейк-Сити.
• Кавалер ордена Почёта (2007) год — за заслуги в развитии физической культуры и спорта и многолетнюю и добросовестную работу.

Спортивные достижения

Ирина Слуцкая является рекордсменкой Европы, выиграв чемпионаты Старого Света семь раз (предыдущий рекорд — 6 побед на европейских первенствах, принадлежал норвежке Соне Хени и немке Катарине Витт). Слуцкая — первая фигуристка, прыгнувшая каскад из трёх прыжков (3-3-2), и одна из четырёх одиночниц за всю историю фигурного катания, получивших оценку 6,0 за технику.

после 1998 года

Соревнования	1998—1999	1999—2000	2000—2001	2001—2002	2002—2003	2003—2004	2004—2005	2005—2006
Зимние Олимпийские игры				2				3
Чемпионаты мира		2	2	1	WD	9	1
Чемпионаты Европы		1	1	2	1	WD	1	1
Чемпионаты России	4	1	1	1	2	WD	1
Финалы Гран-при	3	1	1	1	2		1	2
Skate Canada	3		1	2
Sparkassen Cup		3
Cup of China							1	1
Cup of Russia	3	1	1	1	3		1	1
NHK Trophy	2		1		2
Игры доброй воли			1
Зимние Универсиады	2

WD = снялась с соревнований

до 1998 года

Соревнования	1992—1993	1993—1994	1994—1995	1995—1996	1996—1997	1997—1998
Зимние Олимпийские игры						5
Чемпионаты мира			7	3	4	2
Чемпионаты мира среди юниоров	8	3	1
Чемпионаты Европы			5	1	1	2
Чемпионаты России		3	3	2	3	4
Чемпионаты России среди юниоров		1
Финалы чемпионских серий				2	3	4
Skate America			3	3
Skate Canada International					1
Sparkassen Cup					1	2
Cup of Russia					1	1
Nebelhorn Trophy		1	1
Игры доброй воли			6			5
Trophee Lalique				4
Finlandia Trophy						1

Документальное кино

• «Горячий лед Ирины Слуцкой». Документальный фильм. Автор сценария: Алексей Васильев. Телекомпания «Адамово яблоко», 2006. — 52 мин.

Фильмография

• 2007 — Трое и Снежинка (эпизод)
• 2008 — Жаркий лёд — тренер Иванова

Театр

• «Удачная сделка», авт. К. Манье. Режиссёр А. Бибилюров

Пародии

• Была два раза спародирована в телепередаче «Большая разница» как соведущая шоу «Ледниковый период» и участница шоу «Ледниковый период-2». Пародии исполнила артистка труппы Валентина Рубцова.

См. также

• Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1998 — одиночное катание (женщины)

Ссылки

• [www.isuresults.com/bios/isufs00000256.htm Ирина Слуцкая] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.
• [irinaslutskaya.org/ Официальный сайт Ирины Слуцкой]
• Слуцкая, Ирина — статья в Лентапедии. 2012 год.

Отрывок, характеризующий Слуцкая, Ирина Эдуардовна

– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…