Слёзкин, Лев Юрьевич

Слёзкин Лев Юрьевич
Дата рождения:	17 июня 1920(1920-06-17)
Место рождения:	Владикавказ, РСФСР
Дата смерти:	7 апреля 2012(2012-04-07) (91 год)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	историк
Учёная степень:	доктор исторических наук
Альма-матер:	истфак МГУ
Известен как:	американист
Награды и премии:

Лев Ю́рьевич Слёзкин (1920—2012) — советский и российский историк-американист.

Биография

Родился 17 июня 1920 года во Владикавказе (ныне Северная Осетия). Сын писателя Ю. Л. Слёзкина и актрисы А. И. Жданович (1899 или 1900—1979).

В 1939 году поступил в Московский юридический институт, но вскоре был призван в РККА. Участник Великой Отечественной войны, был тяжело ранен. Старшина бронетанковых войск. Член ВКП(б) с 1944 года. После демобилизации окончил исторический факультет МГУ, затем аспирантуру. В 1952 году защитил кандидатскую диссертацию «Империалистическая политика Соединенных Штатов в Южной Америке в годы мирового экономического кризиса (1929—1933)».

Работал в ИИАН, с 1961 года — учёный секретарь ИЛААН. В 1965 году защитил докторскую диссертацию. Затем работал в ИВИАН.

Работы Л. Ю. Слёзкина посвящены новой истории Латинской Америки и США. В нескольких монографиях исследуется история Северной Америки в XVII веке.

Умер 7 апреля 2012 года в Москве.

Сын — Юрий Львович Слёзкин (р. 1956) — американский этнограф.

Награды

• заслуженный деятель науки РФ (1997)
• орден Красного Знамени (28.3.1943)
• орден Красной Звезды (13.2.1944)
• орден Отечественной войны I степени (6.4.1985)
• медали

Основные работы

• Испано-американская война 1898 года. — М.: Изд-во АН СССР, 1956. — 134 с., 1 л. карт.
• Россия и война за независимость в Испанской Америке. — М.: Наука, 1964. — 383 с.
• История Кубинской республики. — М.: Наука, 1966. — 468 с., 5 л. портр., карт.
• Образование независимых государств в Латинской Америке (1804—1903). — М.: Просвещение, 1966. — 243 с. — В соавт. с М. С. Альперовичем.
• Земля Святого Креста: открытие и завоевание Бразилии. — М.: Наука, 1970. — 158 с.
• Новая история стран Латинской Америки. — М.: Высшая школа, 1970. — 384 с. + 4 л. карт. — В соавт. с М. С. Альперовичем.
• У истоков американской истории: Виргиния. Новый Плимут (1606—1642). — М.: Наука, 1978. — 335 с., 2 л. карт.
• У истоков американской истории: Массачусетс. Мэриленд (1630—1642). — М.: Наука, 1980. — 337, [6] с., 1 л. карт.
• Легенда, утопия, быль в ранней американской истории. — М.: Наука, 1981. — 160 с., 4 л. ил. — (Страны и народы).
• У истоков американской истории: Виргиния и Мэриленд в годы Английской революции (1642—1660). — М.: Наука, 1989. — 348 с. — ISBN 5-02-008956-7.
• У истоков американской истории: Роджер Уильямс, 1603—1683. — М.: Наука, 1993. — 266 с. — ISBN 5-02-010144-3.
• До войны и на войне. — М.: Парад, 2009. — 517, [1] с. — ISBN 978-5-8061-0141-0.

Интересные факты

Ю. Л. Слёзкин посвятил сыну свою книгу «Брусилов».

Литература

• Коваль Б. И. К юбилею Льва Юрьевича Слезкина // Новая и новейшая история. — 2010. — № 3. — С. 250—251.
• Коваль Б. И. Памяти Льва Юрьевича Слезкина // Новая и новейшая история. — 2012. — № 4. — С. 216.

Отрывок, характеризующий Слёзкин, Лев Юрьевич

Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».