Смалайкин, Александр Дмитриевич

Александр Дмитриевич Смалайкин
Дата рождения:	21 февраля 1929(1929-02-21)
Место рождения:	деревня Тоганаши, Красночетайский район, Чувашская АССР
Гражданство:	Россия Россия
Дата смерти:	6 октября 2006(2006-10-06) (77 лет)
Место смерти:	село Красные Четаи, Республика Чувашия
Награды и премии:

Александр Дмитриевич Смалайкин (21 февраля 1929 года, деревня Тоганаши, Красночетайский район, Чувашская АССР — 6 октября 2006 года, село Красные Четаи, Республика Чувашия, Россия) — организатор сельскохозяйственного производства, чувашский коммунистический деятель, председатель колхоза имени «Искра» Красночетайского района Чувашской АССР, Герой Социалистического Труда (1971).

Биография

Родился 21 февраля 1929 года в крестьянской семье в селе Тоганаши Красночетайского района. В 13-летнем возрасте осиротел. Воспитывался в колхозе родного села. Оставшись без родителей с 1944 года в 15-летнем возрасте начал трудовую деятельность рядовым колхозником и звеньевым полеводческого звена колхоза «Передовик». До призыва в армию также работал в колхозах имени Мичурина и «Искра» Красночетайского района Чувашской АССР. В 1949 году был призван на срочную службу. Будучи на военной службе, в 1952 году вступил в КПСС. После армии поступил в Чувашскую сельскохозяйственную школу по подготовке руководящих работников колхозов, которую окончил в 1955 году. В 1955/1956 годах работал агрономом в колхозе имени Мичурина. В 1956 году был назначен председателем колхоза «Искра». В 1965 году окончил Высшую партийную школу в Москве. В 1966 году был награждён орденом Ленина за выдающие достижения в сельскохозяйственном производстве.

В 1971 году за выдающиеся достижения в организации сельскохозяйственного производства и выполнении пятилетнего плана был удостоен звания Герой Социалистического Труда.

С 1973 года по 1979 год был первым секретарём Красночетайского районного отдела КПСС. В 1979 году снова работал председателем колхоза «Искра». В феврале 1988 года вышел на пенсию. Будучи пенсионером, с 1988 года по 1992 год заведовал районным музеем. При его участии был создан музей И. Н. Ульянова в селе Пандиково.

Избирался депутатом Верховного Совета Чувашской АССР. С 1974 года по 1985 год был членом Чувашского обкома КПСС.

Награды

• Герой Социалистического Труда — указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 апреля 1971 года
• Медаль «Серп и Молот»
• Орден Ленина (дважды)
• Орден Трудового Красного Знамени
• Почётный гражданин Красночетайского района

Память

• В селе Атнары находится парк имени Александра Смалайкина.

Ссылки

• [www.enc.cap.ru/?t=prsn&lnk=2424 Чувашская энциклопедия]
• [gov.cap.ru/SiteMap.aspx?gov_id=69&id=224869 Биография]
• [gov.cap.ru/info.aspx?gov_id=69&type=news&id=2866581 Чтим память земляка — Героя Социалистического Труда Александра Смалайкина]
• [nasledie-sela.ru/places/CUV/1634/ Культурно-историческое наследие села]

Отрывок, характеризующий Смалайкин, Александр Дмитриевич

– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.