Сметённые огнём

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Сметённые огнём (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Сметённые огнём
Blown Away
Жанр

триллер

Режиссёр

Стивен Хопкинс

Продюсер

Пен Деншам, Ричард Бартон Льюис, Джон Уотсон

Автор
сценария

Джей Роуч, Джой Батир, Джон Райс

В главных
ролях

Джефф Бриджес
Томми Ли Джонс
Ллойд Бриджес

Оператор

Питер Леви

Композитор

Алан Сильвестри

Кинокомпания

MGM

Длительность

121 мин.

Сборы

30 млн. $[1]

Страна

США США

Язык

английский, ирландский

Год

1994

К:Фильмы 1994 года

«Сметённые огнём» (англ. Blown Away) — фильм режиссёра Стивена Хопкинса 1994 года о противостоянии бостонского полицейского из сапёрного отряда и его бывшего товарища по Ирландской республиканской армии. В российском прокате выходил также под названиями «Огненный дождь», «Подрывники»[2].





Сюжет

Осуждённый террорист-подрывник Ирландской республиканской армии (ИРА), Райан Гэррити (Томми Ли Джонс), сбегает из тюрьмы, убив сокамерника и взорвав стену при помощи собранной из подручных средств бомбы. Пользуясь старыми связями, Гэррити сбегает в США, где находит убежище в Бостоне. В один из вечеров Гэррити случайно видит по телевизору Джимми Дава (Джефф Бриджес), сапёра бостонской полиции, успешно обезвредившего очередную бомбу. Дав, несмотря на свой профессионализм и внешнюю маску задорного весельчака, оставаясь в одиночестве, мучается кошмарами, постоянно вспоминая своё прошлое: до переезда в США Дав, чьё настоящее имя — Лиам Макгивни, был другом Гэррити. Узнав, что Гэррити является вольнонаёмным террористом, Макгивни арестовал друга, но не сумел предотвратить взрыв грузовика, из-за которого погибла его возлюбленная (сестра Гэррити). Воспоминания настолько сильно беспокоят Дова, что он собирается уйти с полевой работы и стать инструктором по минно-взрывному делу для новобранцев. Одновременно с этим Дав женится на своей подруге, Кэти, удочеряя её шестилетнюю дочь Лиззи.

Гэррити разрабатывает план мести и сооружает бомбу, которую подвешивает под мостом. На разминирование вызывают друга Дава, Блэнкета, который решает подорвать бомбу выстрелом из ружья. Несмотря на то, что Блэнкет делает выстрел из укрытия, расчёт, проведённый Гэррити оправдывается, и сапёра убивает ударной волной. Дав рассказывает свой секрет Кэти и просит её уехать от него подальше, так как ей грозит опасность.

Гэррити, устроившийся уборщиком в полицию, узнаёт информацию о товарищах Дава и сооружает очередную бомбу, спрятанную в полицейском фургоне. В результате взрыва гибнут друзья Дава, Кортес и Рита, тогда как Даву не хватает нескольких секунд, чтобы их предупредить. Гэррити присылает в полицию издевательское видеописьмо, где, прячась под разными масками, рассказывает «Лиаму Макгивни», что вина за убийства лежит на нём. Один из офицеров, Энтони Фрэнклин (Форест Уитакер), начинает подозревать Дава в причастности к взрывам. Гэррити подкладывает бомбу в стереонаушники Фрэнклина, но Дав успевает обезвредить устройство.

Дядя Дава, Макс О’Бэннон (Ллойд Бриджес), знающий о прошлом племянника, находит Гэррити, но тот догадывается о ловушке и, избив старика, увозит его к старой церкви. Там Гэррити привязывает к Максу бомбу, приводимую в действие металлическим шариком, катающимся по деревянному жёлобу с детонаторами по боками. Дав успевает приехать, но Макс, сказав ему, что очень устал, совершает самоубийство, пока Дав убегает к мотоциклу за инструментами.

Дав уходит в запой, но его спасает Кэти, сказав, что Гэррити был у них в пляжном домике. Дав с новой силой приступает к поискам и находит Гэррити, который прячется на заброшенном корабле. Избегая ловушек, Дав поднимается в рубку, где находит пьяного Гэррити, работающего над очередной бомбой. Гэррити говорит, что очередной целью станет Кэти, намекая, что он заминировал концертный зал, где она играет в оркестре. Заставив Дава выкинуть пистолет, Гэррити говорит, что взорвана будет только Кэти, после чего активирует изощрённую взрывную цепь на корабле. Дав бросается на Гэррити и после драки приковывает его к себе наручниками, готовясь умереть вместе с ним. Внезапно на корабле появляется Фрэнклин, следивший за Давом всё это время. Фрэнклин спасает Дава, а Гэррити погибает во взрыве.

Фрэнклин и Дав мчатся к Кэти, но та уже уехала, активировав взрывную цепь бомбы, спрятанной в машине. Взрывная цепь блокировала управление автомобиля, и Дав на полном ходу перелезает к Кэти, где обезвреживает бомбу, тогда как машина попадает в аварию. Выбравшись из машины, Дав кидает Фрэнклину свой полицейский жетон и пояс с инструментами и счастливый уходит со своей семьёй.

В ролях

Музыка

В фильме звучат песни группы U2 «I Still Haven't Found What I'm Looking For» и «With or Without You».

Напишите отзыв о статье "Сметённые огнём"

Примечания

  1. ↑ [www.boxofficemojo.com/movies/?id=blownaway.htm box office data]  (Проверено 7 декабря 2012)
  2. ↑ [mkrf.ru/registr/detail.php?ID=110145955&ganr=&strana=&year_from=1&year_to=1&kateg=&color=&nud=&firm_z=&keywords=&q=%CF%EE%E4%F0%FB%E2%ED%E8%EA%E8 Прокатное удостоверение фильма]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Сметённые огнём

На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Сметённые_огнём&oldid=72779941»