Смехач (журнал)

Смехач
Специализация:	сатира
Периодичность:	один раз в неделю
Язык:	русский
Главный редактор:	Андрейчик А. С., Пирогов И. М. , Богдасаров А., Кольцов М.Е.
Издатель:	газета "Гудок"
Страна:	СССР СССР
Объём:	16 страниц
Тираж:	от 25.000 до 110.000 экз.

Смехач — еженедельный иллюстрированный сатирический журнал, который начал выходить в Москве и Ленинграде с февраля 1924 года, вместо журнала «Дрезина». Журнал имел объём в среднем 16 страниц, содержащих цветные иллюстрации. Последним выпуском был № 48 за декабрь 1928 года. Преемником журнала «Смехач» стал журнал «Чудак».

Основатели журнала

М. Кольцов, В. Маяковский, А. Безыменский, В. Лебедев-Кумач, М. Черемных, А. Радаков, Ив. Малютин, Б. Антоновский и другие.

Кредо журнала

Выражено в стихах «В бой!»:

Мы беспощадны в нашей борьбе.
Не отгрохочут наши мортиры!
Каждый наш враг
Попробует на себе
Ядра нашей сатиры.
Будем мы штопать сотни прорех.
Не отыскать защищающей брони,
Если штыки — ирония,
А батареи — смех.

Задачи журнала

Редакция поставила свои задачи в рекламном объявлении о выходе журнала:

«Советская политика во всем многообразии её задаЧ
Массовые проблемы быта рабочих и крестьянствА
Европейские дела во всех оттенках и мненияХ
Хозяйственные вопросы в самом широком масштабЕ
Антирелигиозная пропаганда, как вызов всем религиям и богаМ
Честная, но беспощадная критика всех: их, нас и ваС».

Реализация поставленных задач

Внимание к актуальным в те годы недостаткам: критика и разоблачение растратчиков, воров, спекулянтов, взяточников, бюрократов, головотяпов, бесхозяйственных руководителей. Также сотрудников журнала интересовала жизнь железнодорожников и связанные с ней проблемы и недостатки в организации рабочего кредита, нормирования труда, техники безопасности и прочие.

Уделялось внимание международной сатире, и проискам врагов первого Советского государства рабочих и крестьян.

Авторы журнала

Литература

Список фамилий

Н. Агнивцев, А. Аграновский, М. Андреев, М. Андриевская, В. Ардов, А. Архангельский, Н. Асеев, П. Ашевский, Д. Бедный, Ф. Благов, М. Булгаков, А. Бухов, О. Вишня, В. Воинов, Г. Вяткин, Э. Гард, С. Гехт, И. Гехтман (Бен-Гали), Я. Годин, С. Городецкий, А. Григорович, Ф. Грошиков, И. Гуревич, Е. Дольский, О. Л. д’Ор (О. Оршер), А. Жаров, Е. Зозуля, А. Зорич, М. Зощенко, Вс. Иванов, И. Ильф, В. Инбер, А. Иркутов, В. Каменский, Н. Карпов, В. Катаев, С. Кирсанов, В. Князев, М. Козырев, М. Кольцов, Э. Кроткий (Э. Герман), В. Лебедев-Кумач, Б. Левин (Азот), Л. Лесная (Л. Шперлинг), И. Ломакин, К. Мазовский, О. Мандельштам, В. Маяковский, К. Милль-Полярный, Л. Митницкий, В. Некрасов (Р. Волженин, Н. Е. Красов), А. Нератов, Н. Никитин, Л. Никулин, Ю. Олеша (Зубило), В. Павлов, Е. Петров, М. Пустынин, Е. Пяткин (Е. Венский, Е. Деревенский, Е. Симбирский), И. Рахилло, П. Романов, Г. Рыклин, Л. Саянский, А. Светлов, А. Смирнова, А. Стоврацкий, Г. Стэффен, Д. Тигер (Д. Долев), С. Тимошенко, Н. Тихомиров, В. Тоболяков, С. Томский, С. Третьяков, С. Уманский, И. Уткин, Н. Фалеев (Чуж-Чуженин), Ю. Фидлер, А. Флит, Б. Флит (Незнакомец, Д, Маллори), А. Френкель (А. д’Актиль, Желчный поэт), Д. Цензор, К. Чуковский, К. Шелонский, И. Шехтман (О. Бандура, И. Кремлев, Свэн), В. Шишков и др.

Рисунки и карикатуры

Б. Антоновский, Л. Бродаты, Ю. Ганф, В. Дени, Н. Денисовский, М. Добужинский, Б. Ефимов, В. Козлинский, Кукрыниксы, В. Лебедев, Б. Малаховский, И. Малютин, А. Радаков, Н. Радлов, К. Рудакова, К. Ротов, В. Сварог, А. Успенский, В. Хвостенко, М. Храпковский, Б. Шемиот, Г. Эфрос, А. Юнгер и другие.

Ссылки

• [www.cartoonia.ru/periodika-periodicals/zhurnaly-i-gazety-sovetskogo-perioda/smekhach-zhurnal-moskva-leningrad-sssr Статья Сергея Репьёва]
• [sobralio.net/humor/?q=node/87 О журнале]
• [www.books-classic.ru/publications/view/2/page/236 О журнале (Литературное кафе)]

Литература

• С. Стыкалин, И. Кременская. Советская сатирическая печать 1917—1963. — М.: Госполитиздат, 1963. — 484 с.

Отрывок, характеризующий Смехач (журнал)

– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…