Смирницкая, Наталья Васильевна
 Наталья Смирницкая | |||||||||||
| Общая информация | |||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Полное имя |
Наталья Васильевна Смирницкая | ||||||||||
| Дата и место рождения | |||||||||||
| Дата и место смерти | |||||||||||
| Гражданство | |||||||||||
| Тренеры | |||||||||||
| Спортивная карьера |
1946—1955 | ||||||||||
| Личные рекорды | |||||||||||
Международные медали | |||||||||||
| |||||||||||
Ната́лья Васи́льевна Смирни́цкая (урождённая Дя́тлова; 8 сентября 1927, Орджоникидзе — 2004[1]) — советская легкоатлетка.
Заслуженный мастер спорта СССР (1954). Выступала за Ленинград — спортивное общество «Зенит».
Чемпионка Европы 1950 года в метании копья. Установила 2 мировых рекорда (1949). 2-кратная чемпионка СССР (1949—1950); результата, с которым она стала серебряным призёром чемпионата СССР 1948 года (47,17 м), было бы достаточно для завоевания золотой медали Олимпийских игр 1948 года, где победила Херма Баума (45,57 м).
Биография
Во время войны Наташу Дятлову увидел в Пятигорске находившийся там в эвакуации известный спортсмен (а позднее — знаменитый тренер) Виктор Алексеев. После войны она переехала в Ленинград и начала регулярные тренировки под руководством Алексеева.[2]
Первого успеха к Дятлова добилась в 1947 году, проиграв на чемпионате СССР только Клавдии Маючей; на следующей год она опередила Маючую, но уступила Александре Чудиной. В 1949—1950 годах, выступая уже под фамилией Смирницкая, она была сильнейшей в мире: установила 2 мировых рекорда (1949, рекорд был побит в 1954 году Надеждой Коняевой), выиграла все официальные старты; в эти годы её основной соперницей была Галина Зыбина. В 1951 году главные старты выиграла Вера Набокова.
Большую часть сезона 1952 года Наталья пропустила из-за рождения ребёнка[3]; вернувшись в большой спорт в начале 1953 года, она не смогла выйти на прежний уровень результатов (она уже не попадала в десятку лидеров сезона в мире, в которую входила в 1947—1952 годах) и в 1955 году покинула большой спорт.
После окончания спортивной карьеры Смирницкая, окончившая ГДОИФК имени П. Ф. Лесгафта, в 1955—1965 годах работала тренером легкоатлетической школы «Зенит», затем — учителем физкультуры в средней школе.[1]
Спортивные достижения
| Метание копья | ||
|---|---|---|
| Место | Результат | |
| 1950 | чемпионка | 47,55 м |
| Метание копья | ||
|---|---|---|
| Место | Результат | |
| 1949 | чемпионка | 51,10 м |
| 1951 | 3-е место | 41,89 м |
| Метание копья | ||
|---|---|---|
| Место | Результат | |
| 1947 | 2-е место | 46,07 м |
| 1948 | 2-е место | 47,17 м |
| 1949 | чемпионка | 49,99 м |
| 1950 | чемпионка | 50,98 м |
| 1951 | 2-е место | 49,08 м |
- Рекорды мира
метание копья 49,59 25.07.1949 Москва Результат уступал рекорду СССР Клавдии Маючей (50,32 м). 53,41 5.08.1949 Москва
Напишите отзыв о статье "Смирницкая, Наталья Васильевна"
Литература, ссылки
- ↑ 1 2 [lesgaft.works.spb.ru/staff/1191 Смирницкая, Наталья Васильевна] в Зале славы НГУ имени П. Ф. Лесгафта
- ↑ Александр Иссурин. [www.nvspb.ru/stories/pervuej_ne_tolmzko_po_nomeru_u/ Первый не только по номеру удостоверения] // «Невское время». — 27 августа 2004
- ↑ Зыбина Г. И. Заветная черта / Лит. запись Е. Шатрова. — М.: «Молодая гвардия», 1954.
Спортивные результаты
- Лёгкая атлетика. Справочник / Составитель Р. В. Орлов. — М.: «Физкультура и спорт», 1983. — 392 с.
- [trackfield.brinkster.net/Profile.asp?ID=658&Gender=W Наталья Смирницкая] — статистика на сайте Track and Field Statistics (англ.)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Смирницкая, Наталья Васильевна
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
