Смирнов, Николай Васильевич (математик)

Николай Васильевич Смирнов
Николай Смирнов
Дата рождения:	4 (17) октября 1900(1900-10-17)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Дата смерти:	2 июня 1966(1966-06-02) (65 лет)
Место смерти:	Москва, РСФСР, СССР
Страна:	СССР СССР
Научная сфера:	математика
Место работы:	Математический институт им. В. А. Стеклова АН СССР
Альма-матер:	Московский университет
Известен как:	соавтор критерия Колмогорова-Смирнова и критерия Крамера — Мизеса — Смирнова
Награды и премии:

Никола́й Васи́льевич Смирно́в (4 [17] октября 1900, Москва — 2 июня 1966, Москва) — советский математик ХХ века, член-корреспондент АН СССР (1960).

Смирнов — один из создателей непараметрических методов математической статистики и теории предельных распределений порядковых статистик. Его основные работы лежали в области математической статистики и теории вероятностей посвящены изучению предельных распределений с помощью асимптотического поведения кратных интегралов при неограниченном увеличении кратности. Его учебники и учебные пособия по применению теории вероятностей и математической статистике пользуются известностью не только в нашей стране, но и за рубежом. Совместно с Л. Н. Большевым Смирнов издал много таблиц по математической статистике, продолжив этим важное дело, начатое Е. Е. Слуцким, и внес большой вклад в современную вычислительную математику. В 1970 под редакцией Л. Н. Большева вышли избранные труды Смирнова.

Биография

Николай Васильевич Смирнов родился 17 октября 1900 года в Москве в семье мелкого церковного служащего, одновременно работавшего письмоводителем в канцелярии Большого театра. С Москвой связана вся жизнь и научная деятельность Николая Васильевича. Завершение его гимназического образования совпало по времени с Первой мировой войной, во время которой он служил в санитарных частях.

После Октябрьской революции Николай Васильевич — в рядах Красной армии. В эти годы значительное место в кругу его интересов занимали философия и филология. Пожалуй, именно это увлечение и помогло Николаю Васильевичу найти своё истинное призвание и стать одним из крупнейших советских математиков. Заметную роль здесь, по-видимому, сыграло его знакомство с известным поэтом В. В. Хлебниковым, который постоянно подчёркивал, что наиболее плодотворных результатов в гуманитарных науках и искусстве можно добиться лишь после обстоятельного знакомства с естественными науками. По свидетельству своего друга художника С. П. Исакова Николай Васильевич, следуя этому совету, после демобилизации в 1921 году поступил в Московский университет и сосредоточил своё главное внимание на изучении математики, которая со временем вытеснила все другие его научные интересы и стала делом целой жизни.

Окончил физико-математический факультет МГУ. С 1926 года, после окончания Московского университета, Николай Васильевич долгие годы преподавал математику в Тимирязевской сельскохозяйственной академии, в Московском городском педагогическом институте и в Московском университете. К тому же времени относится окончательный выбор направления научной деятельности, сосредоточенной главным образом в области теории вероятностей и математической статистики. Начальный период математических исследований, выполненных Николаем Васильевичем, завершился в 1938 году защитой докторской диссертации «Об аппроксимации законов распределения случайных величин», в которой были заложены основы теории решения непараметрических задач математической статистики, впоследствии принесших её автору мировую известность.

При анализе работ Николая Васильевича уже давно отмечалась его непревзойденное мастерство точного вычисления и исследования свойств многократных интегралов, распространенных на сложные области (необходимость таких вычислений постоянно возникает в математической статистике, например, при расчете коэффициентов доверия, уровней значимости, мощности критериев и т. п.). Аналитические методы, разработанные Николаем Васильевичем, своеобразны и тонки. Основная их идея тесно связана со спецификой основных задач математической статистики и сводится к изучению асимптотического поведения кратных интегралов при неограниченном возрастании кратности. Вообще, по силе методов, применяемых к такого рода задачам, Николаю Васильевичу бесспорно принадлежит ведущее место в современной математике.

Второй период научной деятельности Николая Васильевича тесно связана с Математическим институтом им. В. А. Стеклова, в котором он работал с 1938 года до последних дней своей жизни. Здесь, в частности, им были получены новые фундаментальные результаты по непараметрической статистики, одним их создателей которой он является, а также изучены и классифицированы предельные распределения непараметрических критериев, теории вероятностей больших уклонений и предельным распределениям членов вариационного ряда, давно стали классическими, получили заслуженное мировое признание и ныне излагаются в учебниках по математической статистике. За этот цикл работ Н. В. Смирнов был в 1951 году удостоен Государственной премии.

Много сил отдал Николай Васильевич популяризации и широкому распространению методов математической статистике в естествознании и технике. Его учебники и пособия по практическому применению вероятностных и статистических методов пользуются известностью, как в нашей стране, так и за её пределами. Изданием серии таблиц различных специальных функций, наиболее часто используемых в теории вероятностей и математической статистике, Николай Васильевич продолжил дело, начатое в СССР его другом Е. Е. Слуцким, и внес большой вклад в современную вычислительную математику.

Большие заслуги Николая Васильевича в деле развития математической статистики были отмечены в 1960 году избранием его членом-корреспондентом Академии наук СССР.

В 1950-х годах Николай Васильевич первым из советских математиков приступил к созданию добротных современных пособий, посвященных применениям математической статистике в технике.

Совместно с Колмогоровым разработал критерий Колмогорова — Смирнова, называемый иногда критерием согласия Колмогорова. Участвовал в создании критерия Крамера — Мизеса — Смирнова.

Внезапная смерть 2 июня 1966 года не позволила Николаю Васильевичу завершить его многолетнее исследования по математической генетике, к которым он вернулся в последние годы своей жизни с намерением осуществить несколько публикаций.

Награды и премии

• 1951 — Сталинская премия
• 1953 — орден Трудового Красного Знамени

Работы

• Математическая статистика в технике: краткий курс обучения
• Предельные законы распределения для членов вариационного ряда
• Таблицы нормального интеграла вероятностей, нормальной плотности и её нормированных производных
• Теория вероятностей и математическая статистика. Избранные труды

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52154.ln-ru Профиль Николая Васильевича Смирнова] на официальном сайте РАН
• [isaran.ru/?q=ru/person&guid=B0332167-5036-A77C-A29E-F50FC5219875 Историческая справка] на сайте Архива РАН

Статьи об Н. В. Смирнове

• Смирнов Н. В. Теория вероятностей и математическая статистика. Изд-во «Наука», 1970 г.
• Смирнов Николай Васильевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.math.ru/history/people/Smirnov_NV Статья об Н. В. Смирнове] // Математический энциклопедический словарь. М., Сов. энциклопедия, 1988
• [mobius.missouri.edu:2082/search~S0?/aSmirnov%2C+N.+V.+(Nikola%7B230%7Di+Vasil%7B167%7Devich)%2C+1900-1966/asmirnov+n+v+nikolai+vasilevich+1900+1966/-3%2C-1%2C0%2CB/exact&FF=asmirnov+n+v+nikolai+vasilevich+1900+1966&1%2C4%2C Список работ Н. В. Смирнова]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Смирнов, Николай Васильевич (математик)

– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.