Смит, Стэн

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Стэн Смит
Гражданство США
Место проживания Хилтон-Хед-Айленд, Ю. Каролина, США
Дата рождения 14 декабря 1946(1946-12-14) (77 лет)
Место рождения Пасадина, Калифорния, США
Рост 193 см
Вес 84 кг
Рабочая рука правша
Призовые, долл. 1 774 811
Одиночный разряд
Матчей в/п 642—264
Титулов 36
Наивысшая позиция 1 (1972)
Турниры серии Большого шлема
Австралия 3-й круг (1970, 1975)
Франция 1/4 (1971, 1972)
Уимблдон победа (1972)
США победа (1971)
Парный разряд
Матчей в/п 558—201
Титулов 54
Наивысшая позиция 5 (9 апреля 1979)
Турниры серии Большого шлема
Австралия победа (1970)
Франция финал (1971, 1974)
Уимблдон финал (1972, 1974, 1980, 1981)
США победа (1968, 1974, 1978, 1980)
Завершил выступления

Стэнли Роджер (Стэн) Смит (англ. Stanley Roger "Stan" Smith; род. 14 декабря 1946, Пасадина (Калифорния)) — бывший профессиональный теннисист (США). Победитель 90 турниров в одиночном и парном разряде, в том числе семи турниров Большого шлема и четырёх финальных турниров АТР и WCT. Восьмикратный обладатель Кубка Дэвиса в составе сборной США. Член Международного зала теннисной славы.





Спортивная карьера

Любительская карьера

В свою бытность студентом Университета Южной Калифорнии, Стэн Смит выиграл студенческое (NCAA) первенство США в одиночном (1968) и дважды в парном (1967, 1968, оба раза с Бобом Лутцем) разряде и был трижды включён в символическую сборную спортсменов-любителей США. В 1967 году, в последний год раздельного проведения любительских и профессиональных теннисных соревнований, он также дошёл до финала чемпионата США по теннису среди любителей в смешанном парном разряде с Розмари Казальс; в финале они уступили сильнейшей смешанной паре мира Билли-Джин Кинг и Оуэну Дэвидсону, в тот год завоевавшему Большой шлем в миксте.

1968—1974

На следующий год, когда турниры Большого шлема уже были открыты как для любителей, так и для профессионалов, Смит и Лутц выиграли Открытый чемпионат США в мужском парном разряде. В том же году Смит стал членом сборной США в Кубке Дэвиса и в первый же год выиграл с ней этот трофей, одержав с Лутцем четыре победы в четырёх парных встречах. Этой победой он положил начало серии из пяти подряд выигранных Кубков Дэвиса; на протяжении этих пяти лет он одержал 20 побед в одиночном и парном разрядах и потерпел только два поражения.

В 1970 году, когда Ассоциация теннисистов-профессионалов (АТР) учредила Мастерс финальный турнир года, Смит выиграл его как в одиночном разряде, так и в парном (вместе с Артуром Эшем из США). В этом году они с Бобом Лутцем также первенствовали на Открытом чемпионате Австралии. В 1971 году Смит четыре раза играет в финалах турниров Большого шлема, хотя выиграть ему удаётся только однажды, на Открытом чемпионате США в одиночном разряде. В турнире Мастерс на этот раз он остаётся вторым, пропустив вперёд по итогам кругового турнира румына Илие Настасе. На следующий год ему покоряется и Уимблдонский турнир, где он побеждает Настасе в финале, а вот в турнире Мастерс снова ему проигрывает, теперь уже в финале плэй-офф. Ещё один напряжённый матч два выдающихся теннисиста провели в финале Кубка Дэвиса, который в этом году проходил в Румынии, на неудобных для Смита медленных грунтовых кортах. Тем не менее Смит выиграл и этот матч, и два других, в одиночном разряде и в паре, и сборная США в третий раз за пять лет победила румын с окончательным счётом 3-2. Всего Смит выиграл за этот сезон рекордные в своей карьере девять турниров, и впоследствии, введя систему рейтинга теннисистов-профессионалов, АТР ретроспективно признала, что по итогам 1972 года он был бы в этом рейтинге первым. Когда рейтинг был впервые введён в августе 1973 года, Смит занял в нём третью строчку.

С 1970 по 1972 год, одновременно с теннисными выступлениями, Смит служил в армии США, которая использовала его в турне с агитацией за мобилизацию и в выступлениях в госпиталях с целью подъёма морали солдат.[1]

В 1973 году Смит стал абсолютным победителем итогового турнира WCT, конкурирующей с АТР профессиональной теннисной ассоциации. Его соперником в финале в одиночном разряде был Артур Эш, а в парах они с Бобом Лутцем победили в финале интернациональную пару Том Оккер-Марти Риссен. В 1974 году Смит и Лутц трижды играли в финалах турниров Большого шлема и второй раз в карьере выиграли Открытый чемпионат США.

Последние годы карьеры

Новых успехов Смит добился во второй половине 70-х годов, когда они с Лутцем снова выиграли Открытый чемпионат США (в 1978 году) и ещё дважды со сборной США завоевали Кубок Дэвиса (в 1978 и 1979 годах). В 1977 и 1978 годах они также играли последовательно в финалах турнира Мастерс и итогового турнира WCT.

В 1980 году Лутц и Смит выигрывают свой последний турнир Большого шлема; это была их пятая совместная победа и четвёртая — на Открытом чемпионате США. В том же году и на следующий год они в третий и четвёртый раз в карьере Смита вышли в финал Уимблдонского турнира, но в парном разряде этот трофей так Смиту и не покорился. Зато в 1981 году Смит в очередной, уже восьмой раз помог сборной США завоевать Кубок Дэвиса: в его прощальном матче за сборную он в паре с Лутцем обыграл чехословацкую пару Иван ЛендлТомаш Шмид. Это произошло в четвертьфинале, а на полее поздних этапах сборная США побеждала уже без Смита.

Активная карьера Стэна Смита в одиночном разряде фактически завершилась в 1983 году, хотя ещё два года он участвовал в турнирах в городе Ла Квинта (Калифорния). В парном разряде он играл в этих турнирах до 1986 года. Свой последний титул в одиночном разряде он выиграл в 1980 году во Франкфурте, а в парах — в 1984 году в Коламбусе.

Дальнейшая карьера

После окончания активной теннисной карьеры Стэн Смит принимал участие в работе Теннисной ассоциации США. Он возглавлял тренерскую секцию ассоциации и работал с такими теннисистами, как Маливай Вашингтон, Линдсей Дэвенпорт, Дженнифер Каприати, Тодд Мартин и Чанда Рубин. Он также был тренером мужской сборной США по теннису на Олимпиаде 2000 года в Сиднее,[2] а в настоящее время ведёт тренерскую работу в своей теннисной академии в Хилтон-Хед-Айленд (Южная Каролина).

В 1987 году имя Стэна Смита было включено в списки Международного зала теннисной славы.

Участие в финалах Большого шлема за карьеру (17)

Мужской одиночный разряд (3)

Победы (2)

Год Турнир Соперник в финале Счёт в финале
1971 Открытый чемпионат США Ян Кодеш 3-6, 6-3, 6-2, 7-6³
1972 Уимблдонский турнир Илие Настасе 4-6, 6-3, 6-3, 4-6, 7-5

Поражение (1)

Год Турнир Соперник в финале Счёт в финале
1971 Уимблдонский турнир Джон Ньюкомб 3-6, 7-5, 6-2, 4-6, 4-6

Мужской парный разряд (13)

Победы (5)

Год Турнир Партнёр Соперник в финале Счёт в финале
1968 Открытый чемпионат США Роберт Лутц Андрес Химено
Артур Эш
11-9, 6-1, 7-5
1970 Открытый чемпионат Австралии Роберт Лутц Джон Александер
Фил Дент
6-3, 8-6, 6-3
1974 Открытый чемпионат США (2) Роберт Лутц Патрисио Корнехо
Хайме Фильоль
6-3, 6-3
1978 Открытый чемпионат США (3) Роберт Лутц Марти Риссен
Шервуд Стюарт
1-6, 7-5, 6-3
1980 Открытый чемпионат США (4) Роберт Лутц Джон Макинрой
Питер Флеминг
7-6, 3-6, 6-1, 3-6, 6-3

Поражения (8)

Год Турнир Партнёр Соперник в финале Счёт в финале
1971 Открытый чемпионат Франции Том Горман Марти Риссен
Артур Эш
6-4, 3-6, 4-6, 9-11
1971 Открытый чемпионат США Эрик ван Диллен Джон Ньюкомб
Роджер Тейлор
7-6, 3-6, 6-7, 6-4, 6-7
1972 Уимблдонский турнир Эрик ван Диллен Фрю Макмиллан
Боб Хьюитт
2-6, 2-6, 7-9
1974 Открытый чемпионат Франции (2) Роберт Лутц Дик Крили
Онни Парун
3-6, 2-6, 6-3, 7-5, 1-6
1974 Уимблдонский турнир (2) Роберт Лутц Джон Ньюкомб
Тони Роч
6-8, 4-6, 4-6
1979 Открытый чемпионат США (2) Роберт Лутц Джон Макинрой
Питер Флеминг
2-6, 4-6
1980 Уимблдонский турнир (3) Роберт Лутц Питер Макнамара
Пол Макнами
6-7, 3-6, 7-6, 4-6
1981 Уимблдонский турнир (4) Роберт Лутц Джон Макинрой
Питер Флеминг
4-6, 4-6, 4-6

Смешанный парный разряд (1)

Поражение (1)

Год Турнир Партнёр Соперник в финале Счёт в финале
1967 Открытый чемпионат США Розмари Казальс Билли-Джин Кинг
Оуэн Дэвидсон
3-6, 2-6

Участие в финалах итоговых турниров WCT и ATP

Одиночный разряд (4)

Победы (2)

Год Турнир Соперник в финале Счёт в финале
1970 Мастерс Круговой турнир 4-1
1973 Итоговый турнир WCT Артур Эш 6-3, 6-3, 4-6, 6-4

Поражения (2)

Год Турнир Соперник в финале Счёт в финале
1971 Мастерс Круговой турнир 4-2
1972 Мастерс (2) Илие Настасе 3-6, 2-6, 6-3, 6-2, 3-6

Парный разряд (4)

Победы (2)

Год Турнир Партнёр Соперник в финале Счёт в финале
1970 Мастерс Артур Эш Круговой турнир 2-0
1973 Итоговый турнир WCT Боб Лутц Том Оккер
Марти Риссен
6-2, 7-61, 6-0

Поражения (4)

Год Турнир Партнёр Соперник в финале Счёт в финале
1977 Мастерс Боб Лутц Фрю Макмиллан
Боб Хьюитт
5-7, 6-7, 3-6
1978 Итоговый турнир WCT Боб Лутц Том Оккер
Войцех Фибак
7-6, 4-6, 0-6, 3-6

Статистика участия в турнирах Большого шлема

Одиночный разряд

Турнир 1968 1969 1970 1971 1972 1973 1974 1975 1976 1977 1978 1979 1980 1981 1982 1983 Итог В/П
за карьеру
Открытый чемпионат Австралии A A 3R A A A A 3R A A A A A A A A 0 / 2 3-2
Открытый чемпионат Франции A 4R 1R 1/4 1/4 4R 1R 4R A 4R 3R 3R A A A A 0 / 10 23-10
Уимблдонский турнир 2R 4R 4R Ф П A 1/2 1R 4R 4R 1R 3R 3R 4R 2R 1R 1 / 15 39-14
Открытый чемпионат США 2R 2R 1/4 П 1/4 1/2 1/4 1R 4R 2R 3R 3R 1R 2R 2R 1R 1 / 16 35-15

Парный разряд

Турнир 1968 1969 1970 1971 1972 1973 1974 1975 1976 1977 1978 1979 1980 1981 1982 1983 1984 Итог В/П
за карьеру
Открытый чемпионат Австралии A A П A A A A 1/2 A 2R A A A A A A A 1 / 3 8-2
Открытый чемпионат Франции A 4R A Ф A A Ф A A 1/2 2R 1/4 A A A A A 0 / 6 21-6
Уимблдонский турнир 1R 1/4 3R 3R Ф A Ф 3R 1/2 3R 2R 2R Ф Ф 2R A A 0 / 14 38-14
Открытый чемпионат США П 3R 3R Ф 1/2 3R П 1R 3R 1/4 П Ф П 1R 1R 1R 1R 4 / 17 47-13

Напишите отзыв о статье "Смит, Стэн"

Примечания

  1. [www.history.com/this-day-in-history.do?action=Article&id=57298 This day in history 1946: Stan Smith is born]  (англ.) на сайте канала History
  2. [smithstearns.com/about_staff.php?id=1 Стэн Смит на сайте Smith-Stearns Academy]  (англ.)

Ссылки

  • [www.atpworldtour.com/en/players/wikidata//overview Профиль на сайте ATP]  (англ.)
  • [www.daviscup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Дэвиса] (англ.)
  • [www.tennisfame.com/famer.aspx?pgID=867&hof_id=148 Стэн Смит на сайте Международного зала теннисной славы]  (англ.)
  • [smithstearns.com/ Теннисная Академия Смита и Стернса]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Смит, Стэн

Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.


Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.