Смит Бриндл, Реджинальд
| Реджинальд Смит Бриндл | |
| Дата рождения | |
|---|---|
| Место рождения | |
| Дата смерти |
9 сентября 2003 (86 лет) |
| Страна | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
Реджинальд Смит Бриндл (англ. Reginald Smith Brindle; 1917—2003) — английский композитор и автор книг по теории и истории музыки ХХ века.
Жизнь и творчество
Начал учиться игре на фортепиано с шести лет. Постепенно также освоил кларнет, саксофон и гитару (как гитарист был даже награждён премией журнала «Melody Maker»). Под давлением со стороны родителей начал изучать архитектуру. В молодости серьёзно интересовался джазом, профессионально играя на саксофоне. Однако после посещения концерта органной музыки в Честерском соборе в 1937 году был впечатлён настолько, что сразу же взялся учиться играть на органе и изучать теорию композиции.
Большую часть Второй мировой войны провёл в Африке и Италии, служа сапёром. В эти годы пережил новую волну интереса к гитаре, инструменту, для которого впоследствии написал большое число сочинений.
После войны возобновил свои штудии теории композиции. Первых успехом стала победа на итальянском конкурсе композиторов, где Смит Бриндл представил свою «Фантазию-пассакалью» (1946). С 1946 по 1949 изучал музыку в Университетском колледже северного Уэльса.
В 1949 отправился в Италию для получения дальнейшего образования. Занимался в Национальной академии Санта Чечилия у Ильдебрандо Пиццетти, а также брал частным образом уроки у Луиджи Даллапикколы. В те годы был близок флорентийской додекафонной школе, неформально объединившей вокруг Даллапикколы ряд композиторов. Тесно общался с Бартолоцци, Буссотти, Берио.
До начала 1960-х придерживался додекафонного языка с элементами тонального мышления (см. например его «Вариации на тему Даллапикколы», 1955) и экспрессионизма (в духе ранних Берио и Буссотти). К концу 1960-х от сериализма отошёл, неожиданно для многих став писать исключительно для ударных инструментов и столь же неожиданно это делать прекратив. Следующий этап прошёл под знаком сонорики и роста интереса к электронной музыке. От электроники также быстро отдалился, вернувшись к традиционным инструментам и оркестру. В последние годы тяготел к своеобразному синтезу архаики и алеаторики.
Наиболее известен своей гитарной музыкой. В числе ключевых сочинений «Золотой Полифем» (1956), пять гитарных сонат (1948—1979), «Вариации на две темы И.С. Баха» (1970), «Гитаркосмос» (1976—1977) и др. Автор одной оперы «Смерть Антигоны» (премьера состоялась в Оксфорде в 1971 году).
Был знатоком итальянской музыки ХХ века, автором многочисленных публикаций в итальянской и англоязычной периодике о её актуальных вопросах. Из книг Смита Бриндла широко известны его руководства «Серийная композиция» (1966) и «Современные ударные инструменты» (1970), а также работа «Новая музыка: авангард после 1945» (1987). Был редактором английского издания книги Бартолоцци «Новые звуки для деревянных духовых». Также является автором перевода на английский язык либретто мистерии Даллапикколы «Иов» (1960).
С середины 1930-х активно занимался живописью. Работы неоднократно выставлялись в Лондоне и других городах.
Напишите отзыв о статье "Смит Бриндл, Реджинальд"
Ссылки
- [dallapiccola.ru/index.php/%D0%92%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5_%D0%BE_%D0%94%D0%B0%D0%BB%D0%BB%D0%B0%D0%BF%D0%B8%D0%BA%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B5_(%D0%A1%D0%BC%D0%B8%D1%82_%D0%91%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B4%D0%BB) Реджинальд Смит Бриндл — Воспоминание о Даллапикколе] (рус.)
Отрывок, характеризующий Смит Бриндл, Реджинальд
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
