Смородинский, Владимир Тимофеевич

Владимир Тимофеевич Смородинский
генерал-майор В. Т. Смородинский
Дата рождения	1904(1904)
Место рождения	Нижний Тагил, Российская империя
Дата смерти	1984(1984)
Место смерти	Москва, Советский Союз
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР  СССР
Род войск	РККА, ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ
Звание
Награды и премии

Владимир Тимофеевич Смородинский (1904 — 1984) — начальник отдела «В» НКГБ СССР, генерал-майор (1945).

Биография

В 1917–1924 слесарь, токарь, помощник машиниста паровоза Нижнетагильского металлургического завода. Член РКП(б) с 1924. С сентября 1924 слушатель рабочего факультета при Ленинградском электротехническом институте имени В. И. Ленина. В 1927–1928 красноармеец 9-го полка связи в Брянске. С декабря 1928 до июля 1930 управляющий домом ЖАКТа (жилищно арендного кооперативного товарищества) 103-го квартала в Ленинграде. В 1930–1931 работник Ленинградского судостроительного завода имени А. Марти.

В 1931 окончил Центральную школу ОГПУ. В 1932–1935 в Экономическом управлении (ЭКУ) ОГПУ — ГУГБ НКВД СССР, в 1936–1941 в Особом отделе, 3-м отделе, начальник 5-го отдела 2-го Управления ГУГБ НКВД СССР. С 8 августа 1941 по октябрь 1942 заместитель начальника 1-го отдела Н. С. Власика. С октября 1942 до 12 мая 1943 заместитель начальника 2-го специального отдела Е. П. Лапшина.

С 27 мая 1952 до 7 апреля 1953 комендант Комендатуры по охране и обслуживанию государственных дач на Черноморском побережье Кавказа и Грузии Управления охраны МГБ СССР, затем до 13 июня 1953 комендант Комендатуры № 1 IX-го управления МВД СССР, до 19 мая 1954 комендант Комендатуры № 1 III-го отдела IX-го управления МВД СССР, до 12 сентября 1956 комендант Комендатуры № 1 на Кавказе IX-го управления КГБ при СМ СССР. В ноябре 1956 уволен из органов государственной безопасности и Постановлением Совета министров СССР от 24 августа 1956 лишён воинского звания «генерал-майор» в связи с дискредитацией за время работы в органах государственной безопасности, 14 января 1957 исключён из рядов КПСС. В 1984 похоронен в Москве на Кунцевском кладбище.

Звания

• 11.12.1935, младший лейтенант государственной безопасности;
• 08.04.1938, старший лейтенант государственной безопасности;
• 14.03.1940, капитан государственной безопасности;
• 12.07.1941, майор государственной безопасности;
• 14.02.1943, полковник государственной безопасности;
• 03.10.1944, комиссар государственной безопасности;
• 09.07.1945, генерал-майор.

Награды

• 1937 и 1945 — 2 ордена Красной Звезды;
• 1940 — орден «Знак Почёта»;
• 1942 — знак «Заслуженный работник НКВД»;
• 1943 — орден Трудового Красного Знамени;
• 1951 — орден Красного Знамени;
• 1937 – 1956 — 5 медалей.

Литература

• Залесский К. А. Великая Отечественная война. Большая биографическая энциклопедия, 2013 г.

Ссылки

• [www.knowbysight.info/SSS/14804.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898 - 1991]
• [www.runivers.ru/doc/historical-journal/article/?JOURNAL=&ID=479332 Биографические сведения некоторых сотрудников подразделения охраны и обслуживающего персонала И. В. Сталина]
• [interpretive.ru/dictionary/1019344/word/smorodinskii-vladimir-timofeevich Краткая биография]
• [rosgenea.ru/?alf=18&serchcatal=%D1%EC%EE%F0%EE%E4%E8%ED%F1%EA%E8%E9&r=4 Центр генеалогических исследований]

Отрывок, характеризующий Смородинский, Владимир Тимофеевич

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.