Сноу, Чарльз Перси
| Чарльз Перси Сноу | |
| Charles Percy Snow | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Лондон, Великобритания |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
| Жанр: | |
| Язык произведений: | |
| [lib.ru/INPROZ/SNOW/ Произведения на сайте Lib.ru] | |
Чарльз Перси (Си Пи) Сноу, барон Сноу (англ. Charles Percy "C. P." Snow, Baron Snow, 15 октября 1905, Лестер — 1 июля 1980) — английский писатель-реалист, физик, химик и государственный деятель. Рыцарь-бакалавр, командор ордена Британской империи.
Содержание
Биография
Сноу получил образование в Колледже Лестершира и Ратленда в родном Лестере, после чего закончил Кембриджский университет, где с 1930 года, получив в 25 лет степень доктора наук (за работы по спектроскопии), преподавал в Колледже Христа.
Однако его и научная, и литературная деятельность были прерваны назначением на должность правительственного советника по вопросам вооружений и подбора научных кадров. Впредь Сноу занимал разнообразные посты в правительствах Великобритании, преимущественно лейбористских. Так, в 1940—1944 гг. он был техническим директором министерства труда, в 1945—1960 — комиссаром гражданской службы, в 1964—1966 — парламентским секретарём министерства технологии лейбористского кабинета Гарольда Вильсона.
В 1957 году Сноу был возведён в дворянское достоинство, а в 1964 году сделан пожизненным пэром без права передачи звания по наследству в баронском статусе. С 1950 года был женат на писательнице Памеле Хенсфорд Джонсон и имел сына Филипа (род. в 1952).
В 1961—1964 гг. Сноу занимал выборный пост ректора Университета Сент-Эндрюса.
Был дружен с математиком Г. Х. Харди, физиком П. М. С. Блэкеттом, биофизиком Дж. Д. Берналом, историком-культурологом Жаком Барзэном.
Литературная деятельность
Первой опубликованной книгой Сноу стал детектив Смерть под парусом (1932). Среди его других работ — биография Энтони Троллопа, цикл романов Чужаки и братья и Реалисты — исследование творчества Стендаля, Бальзака, Льва Толстого, Достоевского, Диккенса, Бенито Переса Гальдоса, Генри Джеймса и Пруста.
7 мая 1959 года Сноу произнёс в Кембридже Лекцию Рида, озаглавленную Две культуры и научная революция, в которой он высказал сожаление о разрыве между учёными и интеллектуалами-литераторами, технической и гуманитарной интеллигенцией.
Цитаты
- «9 писателей из 10 — политически порочны, не оказывай писатели столь дурного влияния на политическую жизнь народов, мир, пожалуй, не знал бы Аушвица».
- «Участь каждого из нас трагична. Мы все одиноки. Любовь, сильные привязанности, творческие порывы иногда позволяют нам забыть об одиночестве, но эти триумфы — лишь светлые оазисы, созданные нашими собственными руками, конец пути всегда обрывается во мраке: каждого встречает смерть один на один».
Список произведений
Художественные
В серии Чужаки и братья
- Джордж Пассант (первоначально опубликована под названием Чужаки и Братья), 1940
- Свет и тьма, 1947
- Пора надежды, 1949
- Наставники, 1951
- Новые люди, 1954
- Возвращение домой, 1956
- Сознание богачей, 1958
- Дело, 1959
- Коридоры власти, 1963
- Сон разума, 1968
- Последние вещи, 1970
Другие художественные произведения
Нехудожественные произведения
- Наука и правительство, 1961
- Две культуры и второй взгляд, 1963
- Разнообразие людей, 1967
- Осадное положение, 1968
- Общественные дела, 1971
- Троллоп, 1975
- Реалисты, 1978
- Физики, 1981
Напишите отзыв о статье "Сноу, Чарльз Перси"
Ссылки
- [lib.aldebaran.ru/author/snou_charlz Произведения Чарльза Сноу в интернет-библиотеке Альдебаран]
- [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/ECCE/SNOW/SNOW.HTM Произведения Чарльза Сноу на сайте vivovoco.astronet.ru]
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Сноу, Чарльз Перси
На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
