Собор Святого Александра (Киев)

Кафедральный собор
Собор Святого Александра Собор Святого Олександра
Страна	Украина
Город	Киев
Конфессия	Римско-католическая церковь
Епархия	Диоцез Киева-Житомира
Архитектурный стиль	классицизм
Строительство	1817—1842 годы
Состояние	действующий

Кафедральный собор Святого Александра (укр. Церква Святого Олександра, лат. Ecclesia Catholica S. Alexandri) — католический собор в Киеве. Кафедральный собор диоцеза Киева-Житомира. Вмещает около пяти тысяч прихожан. Храмовый праздник — 4 мая. Собор является самой старой католической церковью Киева.

История возникновения собора начинается в период правления Александра І. Церковь строилась за счёт дворянств Киевской губернии, сбор средств был завершён в 1814 году.

Граф Потоцкий написал письмо к императору с просьбой о предоставлении разрешения на строительство храма, которое было удовлетворено Александром І 17 июля 1815 года в его штаб-квартире в Париже.

«… видя … свидетельство усердия и любви к Отечеству, (коею) … переполнено было Дворянство…, я с удовольствием утверждаю пожертвовани(я) дворянства на сооружение в Городе Киеве церкви (как) жертву учиненную Всевышнему Создателю…»

Место строительства было внесено в план города 19 декабря 1816 года и утверждено 28 мая 1817 года.

Строительство церкви сопровождалось трудностями, в том числе и из-за Польского восстания 1830—1831 гг. Лишь в 1835 году киевский помещик Антоний Савицкий внёс окончательную сумму, но строительство завершилось лишь через 7 лет. 30 августа 1842 года того же года храм был освящён. Стоимость строительства оценивалась в 200 тысяч рублей. Собор Святого Александра оставался единственным крупным католическим культовым сооружением Киева, пока в 1909 году не был построен костёл Святого Николая.

После 1917 года храм потерял часть своих земель, а в 1937 году после ареста и расстрела настоятеля храма отца Сигизмунда Квасневского, мессы прекратились.

С 1952 года и до 1982 года здание использовалась как планетарий.

15 сентября 1990 года у собора состоялась первая после закрытия в 1937 году месса. В 1991 году храм был передан католической церкви, после чего началась реконструкция. 7 октября 1995 года собор Святого Александра был заново освящён.

Ссылки

• [st-alexander.at.ua Сайт Капеллании Польской в Киеве ]
• [st-alexander.kiev.ua/ Ecclesia Catholica Sancti Alexandri]

Достопримечательности Киева  

</td> </tr>

Отрывок, характеризующий Собор Святого Александра (Киев)

– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.