Советско-французский пакт о ненападении

Дипломатические отношения России и Франции
Русское царство
1702 — Создана постоянная дипломатическая миссия в Париже.
5 августа 1717 — Установлены дипломатические отношения
Российская империя
1733 — Дипломатические отношения прерваны
1738 — Восстановление дипотношений
1748 — Дипломатические отношения прерваны
1755 — Восстановление дипотношений
1792 — Дипломатические отношения прерваны Россией
1799-1800 — Противники в ходе Войны второй коалиции
1800 — Восстановление дипотношений
1801-1802 — Союзники в ходе Войны второй коалиции
28 августа 1804 — Дипломатические отношения прерваны Россией
26 июня 1807 — Подписан Тильзитский мирный договор. Восстановление дипотношений
14 октября 1808 — Подписание союзного договора в Эрфурте
4 (16) января 1810 года — Заключено соглашение между Россией и Францией, направленное на урегулирование «польского вопроса». Петербургская конвенция (1810)
1812 — Дипломатические отношения прерваны после нападения Франции на Россию
18 мая 1814 — Подписан Парижский мирный договор. Восстановление дипотношений
23 января 1854 — Дипломатические отношения прерваны Россией
18 марта 1856 — Подписан Парижский мирный договор. Восстановление дипотношений
21 августа 1891 — Подписано соглашение о консультации и договорённости сторон — Франко-русский союз
1893 — Заключение оборонительного союза России с Францией
1904 — Союзники в рамках Антанты
РСФСР и СССР
26 октября 1917 — Дипотношения прерваны после Октябрьской революции
28 октября 1924 — Установление дипотношений на уровне посольств
29 ноября 1932 — Заключён Советско-французский пакт о ненападении
30 июня 1941 — Дипотношения прерваны Францией
26 августа 1943 — создано полномочное представительство СССР при Французском комитете национального освобождения
23 октября 1944 — Восстановление дипотношений
Российско-французские отношения | Послы России | Послы Франции Портал «Россия», Портал «Франция»

Советско-французский пакт о ненападении — договор, заключенный 29 ноября 1932 года между Советским Союзом и Францией. Договору предшествовали длительные переговоры, которые начались ещё в 1928 году.

Предпосылки

Весной 1931 г. франко-советские отношения, переживавшие кризис с осени 1930 г., были реанимированы. 20 апреля 1931 Кэ д’Орсэ предложил НКИД заключить обоим странам пакт о ненападении и торговый договор. Москва приветствовала эти предложения и 10 августа 1931 г. СССР и Франция парафировали договор о ненападении. Неожиданно В сентябре 1931 г. Елисейский дворец потребовал чтобы советско-французскому пакту о ненападении сопутствовал договор о ненападении между СССР и Польшей. В январе 1932 г. Париж добавил, что предварительное подписание аналогичного соглашения между Москвой и Бухарестом стало обязательным для заключения франко-советского договора о ненападении.

Маловероятность скорого подписания советско-французского пакта о ненападении стала очевидной весной 1932 г., когда глава правительства Франции Андре Тардье анонсировал идею сближения пяти дунайских стран (Австрии, Венгрии, Чехословакии, Румынии и Югославии). Этот шаг вызвал критику в Москве. Несмотря на то, что дунайский проект Тардье позиционировался как антигерманская инициатива, советские дипломаты подозревали, что появление дунайской федерации представляло военную угрозу и для СССР. В мае 1932 г. Политбюро ЦК ВКП (б) инструктировало исследование проблематики войны центрально-европейских государств против СССР и роли Франции. Однако проект Тардье был не реализован из-за противостояния Германии и Италии.

С уходом Тардье в отставку и формированием 3 июня 1932 г. правительства Эдуарда Эррио, советско-французские контакты вернули динамичный характер. Это было облегчено тем, что 25 июля 1932 год Москва подписала договор о ненападении с Варшавой. В августе 1932 г. был заключен крупный контракт о поставках во Францию советской нефти и Эррио заявил полпреду СССР в Париже Довгалевскому, что не хочет подчинять советско-французский пакт советско-румынскому.

Договор

В итоге, франко-советский пакт о ненападении был подписан 29 ноября 1932 г.

В 1-й статье договора указывалось, что стороны взаимно обязываются не прибегать (отдельно или совместно с другими государствами) ни к войне, ни к нападению друг на друга, а также уважать неприкосновенность территории другого участника договора. Статья 2 содержала обязательство сторон соблюдать нейтралитет и не оказывать помощи и поддержки агрессору или агрессорам, если одна из сторон подвергнется нападению. В статье 3 каждая из сторон заявляла, что «она не связана никаким соглашением, налагающим на неё обязательство участвовать в нападении, предпринятом третьим государством». По статье 4 стороны обязывались «не участвовать ни в каком международном соглашении, которое имело бы практическим последствием запрещение покупки у другой Стороны, или продажи ей товаров, или предоставление ей кредитов, и не принимать никакой меры, которая имела бы последствием исключение другой Стороны из всякого участия в её внешней торговле». В статье 5 содержалось взаимное обязательство о невмешательстве во внутренние дела друг друга, в частности о воздержании «от всякого действия, клонящегося к возбуждению или поощрению какой-либо агитации, пропаганды или попытки интервенции» и т. д.

Похожие договоры в 1932 году были заключены Советским Союзом с Финляндией, Латвией и Эстонией.

См. также

• Франко-советский пакт о взаимопомощи
• Договор о ненападении и о мирном урегулировании конфликтов между Финляндией и Советским Союзом

Литература

• Документы внешней политики СССР, т. 14, с. 392—395.
• Документы внешней политики СССР. М., 1969, т. 15, с. 436—439.
• АВП СССР. Письмо зам. наркома по иностранным делам СССР полпреду СССР во Франции В. С. Довгалевскому от 2 января 1928 г.
• АВП СССР. Записи бесед зам. наркома по иностранным делам СССР с французским послом в СССР 22 мая 1929 г. и 10 марта 1931 г.
• АВП СССР. Донесение полпреда СССР во Франции в НКИД от 23 сентября 1931 г.

Ссылки

• [society.polbu.ru/gromyko_politics/ch54_all.html А. А. Громыко. История внешней политики СССР 1917—1980 гг.]

В Викитеке есть полный текст Советско-французского пакта о ненападении

Отрывок, характеризующий Советско-французский пакт о ненападении

– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.