Совет народных уполномоченных

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Совет народных уполномоченных (нем. Rat der Volksbeauftragten) — временное правительство в Германии во время Ноябрьской революции в период с ноября 1918 года по февраль 1919 года.





История

Совет народных уполномоченных был образован коалицией двух социал-демократических партий (СДПГ и НСДПГ) и 10 ноября 1918 года утверждён общим собранием берлинских рабочих и солдатских советов (Vollversammlung der Berliner Arbeiter- und Soldatenräte), действовавшим от имени всех революционных советов Германской империи. Государственный конгресс рабочих и солдатских советов (Reichskongress der Arbeiter — und Soldatenräte), проходивший в Берлине 16-20 декабря, проголосовал против системы советов и за выборы в Национальное собрание.

До 29 декабря 1918 года в Совет входило по три социал-демократа (Фридрих Эберт, Филипп Шейдеман, Отто Ландсберг) и три независимых социал-демократа (Гуго Гаазе, Вильгельм Дитман, Эмиль Барт). На обязанности их лежало собственно только сношение с соответствующими ведомствами, а непосредственную техническую работу вели особые статс-секретари, которые были подобраны по деловому признаку, даже из числа членов буржуазных партий. Во главе правительства стояли Эберт и Гаазе, причём Эберт, получив от Максимилиана Баденского вопреки конституции статус рейхсканцлера, занимал в правительстве главенствующее положение, не имея, однако, на это официальных оснований. Совет народных уполномоченных организовал исполнение объявленного 11 ноября 1918 года прекращения огня, возврат немецких войск, созвал Государственный конгресс рабочих и солдатских советоа и подготовил выборы в Национальное собрание 19 января 1919 года.

Заключив пакт Эберта-Грёнера, Совет народных уполномоченных не выполнил однозначно сформулированные решения Всегерманского съезда Советов о демократизации армии, а в связи с тем, что многие предложения НСДПГ провалились на Всегерманском съезде Советов, 29 декабря три независимых социал-демократа вышли из состава временного правительства. Поводом для этого послужило применение оружия в ходе так называемых рождественских беспорядков в Берлине. Совет народных уполномоченных пополнился двумя социал-демократами — Густавом Носке и Рудольфом Висселем. 11 февраля 1919 года Фридрих Эберт был избран временным рейхспрезидентом и тем самым подтвердил свои полномочия главы государства. 13 февраля Совет народных уполномоченных передал свои полномочия правительству Шейдемана, избранному Национальным собранием в Веймаре.

Название «Совет народных уполномоченных» носили и первые послереволюционные правительства в Саксонии и Брауншвейге. В Пруссии с 14 ноября 1918 года по 25 марта 1919 года существовал Совет народных уполномоченных, в качестве временного исполнительного органа до созыва Прусского земельного собрания (Preußische Landesversammlung).

Составы

10 ноября — 29 декабря 1918 года

Фридрих Эберт (СДПГ) — председатель, военный министр, министр внутренних дел
Филипп Шейдеман (СДПГ) — министр финансов
Отто Ландсберг (СДПГ) — министр прессы и информации
Гуго Гаазе (НСДПГ) — председатель, министр иностранных дел и колоний
Вильгельм Дитман (НСДПГ) — министр демобилизации и здравоохранения
Эмиль Барт (НСДПГ) — министр социальной политики

29 декабря 1918 — 11 февраля 1919 года

Фридрих Эберт (СДПГ) — председатель, министр внутренних дел
Филипп Шейдеман (СДПГ) — министр иностранных дел
Отто Ландсберг (СДПГ) — министр финансов
Густав Носке (СДПГ) — военный и морской министр
Рудольф Виссель (СДПГ) — министр социальной политики[1]

Напишите отзыв о статье "Совет народных уполномоченных"

Примечания

  1. [www.archive.org/stream/diedeutscherevol00bernuoft/diedeutscherevol00bernuoft_djvu.txt Die deutsche Revolution, ihr Ursprung, ihr Verlauf und ihr Werk]  (нем.)

Литература

  • Die Regierung der Volksbeauftragten 1918/19 eingeleitet von Erich Matthias, 2 Bände, Düsseldorf (Drost) 1969 — die maßgebliche Quellenedition mit vielen Informationen, erhältlich nur noch in Bibliotheken.
  • Aus der Werkstatt der deutschen Revolution, Emil Barth, Berlin 1919

Отрывок, характеризующий Совет народных уполномоченных

Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.