Совет регионов ФФУ

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Комитет ФФУ по развитию футбола в регионах «Совет регионов ФФУ» (укр. Комітет з розвитку футболу в регіонах "Рада регіонів ФФУ") — организован 16 августа 2000 года и является постоянно действующим органом Федерации футбола Украины, который подчиняется ей и способствует развитию футбола в регионах Украины.





Функции

  • Обеспечение и содействие розростания уроввня и массовости футбола в регионах Украины на основе консолидации усилий граждан и организаций регионов, заинтересованных в его развитии.
  • Демократизация управления футболом. Содействие согласованному взаимодействию, сотрудничеству и футбольной солидарности всех регионов Украины, заинтересованных в развитии футбола.
  • Усовершенствование системы подготовки футболистов и методологии игры в футбол в регионах.
  • Развитие системы пропаганды и популяризации футбола в регионах.
  • Удовлетворение и защита интересов региональных федераций, членов ФФУ.

Состав "Совета регионов"

В состав Совета входит по одному представителю от каждой региональной федерации. Всего региональных федераций насчитывается 27:

Руководство

  • Руководит работой "Совета регионов" Председатель, который избирается на её организационном заседании из числа представителей региональных федераций.
  • На заседании "Совета регионов" по предложении Председателя избираются два заместителя.
  • Председатель и его заместители избираются сроком на 4 года.
Председатель
  • Дьяченко Анатолий Михайлович
Заместители

Контакты

  • адрес: Украина, 01133, Киев-133, переул. Лабораторный, 7-А, а/я 55
  • тел: +380 (44) 521-05-52
  • факс: +380 (44) 521-05-52

Напишите отзыв о статье "Совет регионов ФФУ"

Ссылки

[www.rada.ffu.org.ua Официальный сайт]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Совет регионов ФФУ

– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.