Совет управляющих Федеральной резервной системы
| Совет управляющих Федеральной резервной системы | |
 Штаб-квартира ФРС
| |
| Расположение | |
|---|---|
| Президент (председатель) | |
| Валюта | |
Совет управляющих Федеральной резервной системы (англ. The Board of Governors of the Federal Reserve System) — руководящий орган Федеральной резервной системы, состоящий из 7 человек, которых назначает президент США, и затем утверждает сенат на 14 лет без права продления полномочий[1][2], при этом каждые два года один из членов Совета заменяется. Это делается для того, чтобы дать возможность Совету действовать последовательно, иметь компетентных членов, сохранять независимость, или автономию. Назначение, а не избрание, состава Совета на длительный срок имеет целью отделить кредитно-денежную политику государства от политики конкретных партий.[3]
Совет управляющих ФРС обязан осуществлять надзор и контроль за деятельностью денежной и банковской систем. Именно Совет формулирует основные правила политики, которым следует банковская система.[4]
Совет управляющих обладает тремя инструментами денежного контроля, посредством которых он может влиять на резервы коммерческого банка:
- Операции на открытом рынке
- Изменение нормы резервирования
- Изменение учётной ставки
Напишите отзыв о статье "Совет управляющих Федеральной резервной системы"
Примечания
Ссылки
- [www.federalreserve.gov/aboutthefed/default.htm Члены Совета] (англ.)
- [www.federalreserve.gov/aboutthefed/bios/board/boardmembership.htm Состав Совета Управляющих ФРС с 1914 года по настоящее время] (англ.)
- [www.law.cornell.edu/uscode/text/12/chapter-3/subchapter-II Кодекс США: Совет управляющих Федеральной резервной системы] (англ.)
|
||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Совет управляющих Федеральной резервной системы
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
