Современное пятиборье на летних Олимпийских играх 1956

На Летних Олимпийских играх 1956 в Мельбурне, в соревнованиях по современному пятиборью было разыграно два комплекта наград. Всего на старт вышли пятиборцы 17 стран. За награды в командном первенстве участвовало 12 команд.

Советская сборная выступала в следующем составе: Игорь Новиков (Ереван, Динамо), киевский шофер Иван Дерюгин и офицер Александр Тарасов (Ленинград).

Мужчины

Дисциплина	Золото	Серебро	Бронза
Индивидуальный зачет	Швеция Швеция Ларс Халль 4833	Финляндия Финляндия Олави Маннонен 4774	Финляндия Финляндия Вяйнё Корхонен 4750
Командный зачет	СССР СССР Игорь Новиков Александр Тарасов Иван Дерюгин	США США Джордж Ламберт Уильям Андре Джек Дэниелс	Финляндия Финляндия Вяйнё Корхонен Олави Маннонен Берндт Каттер

• Итоговые результаты. Личное первенство.

Место	Имя	Страна	Сумма очков
1	Ларс Халль	Швеция Швеция	4833
2	Олави Маннонен	Финляндия Финляндия	4774
3	Вяйнё Корхонен	Финляндия Финляндия	4750
4	Игорь Новиков	СССР СССР	4714
5	Джордж Ламберт	США США	4693
6	Габор Бенедек	Венгрия Венгрия	4650
7	Уильям Андре	США США	4629
8	Александр Тарасов	СССР СССР	4479
9	Иван Дерюгин	СССР СССР	4452

Великолепную победу одержали советские пятиборцы, выиграв в командном зачете. Это была первая золотая олимпийская медаль советских пятиборцев. В дальнейшем после Мельбурна мастера современного пятиборья нашей страны неоднократно одерживали победы, но эта победа была одной из самых памятных. К большому сожалению лидеру нашей команды Игорю Новикову не хватило всего 36 очков до бронзовой медали. Как сказали бы пятиборцы: 36 очков - это 12 секунд в беге или 2 габарита в стрельбе или 1 укол в фехтовании.

Советская сборная: Игорь Новиков - он уже выступал на Олимпийских играх: в Хельсинки завоевал четвертое место в личном зачете. Иван Дерюгин - начинал свою спортивную карьеру как пловец. Был даже призером чемпионата страны. За два года до Мельбурна стал заниматься пятиборьем. Александр Тарасов. В начале пятидесятых годов его имя постоянно заносилось в протоколы всесоюзных чемпионатов по лыжам. Не раз стартовал он и в марафонском беге. На его счету была и бронзовая медаль, завоеванная в первенстве страны по фехтованию. Пятиборцем он стал за год до Дерюгина.

Конный кросс.

Итак, три советских пятиборца вышли вместе со спортсменами 17 стран на старт конного кросса — первого вида пятиборья. Новиков «привез» на финиш 802,5 очка, Дерюгин — 875 очков.

Героем конного кросса мог стать Тарасов. Мог, но не стал! По жребию ему достался резвый и самый кроткий жеребец. «Повезло», — сказали Александру товарищи. На первых порах все шло отлично. К озеру, которое должны были преодолеть участники конного кросса, Тарасов прискакал на 35 секунд быстрее всех предшествующих всадников. На всем скаку жеребец прыгнул в воду и попал в глубокое место. С лошадью скрылся под водой и Тарасов... Падение принесло ему 80 штрафных очков. Прибавьте к этому потерю времени. Одним словом, Александр «утопил» в озере не менее 250 очков.

Когда были подведены итоги первого дня, выяснилось, что советская команда идет на третьем месте после США и Финляндии, проигрывая лидерам 563 очка.

Фехтование.

Оставались еще четыре вида, но специалисты, тренеры, журналисты были единодушны: победить должны американцы. Так думали все, кроме... кроме советских пятиборцев. Начиная со второго вида — фехтования на шпагах, они устремились в погоню за пятиборцами Соединенных Штатов. После фехтования разрыв сократился до 377 очков.

Фехтование выиграли пятиборцы Венгрии - 2 566, которые неудачно выступили в верховой езде. Второе место у Румынии - 2 194, СССР на третьем месте - 2 194. Американские пятиборцы были шестыми - 2 008.

Стрельба.

Стрельбу выиграли наши пятиборцы и сократили отставание от американцев. Разрыв составил 357 очков.

Плавание.

Советская команда выиграла соревнования по плаванию набрав 2 880 очков. Иван Дерюги выиграл плавание с результатом 3.46,7; Новиков показал 4.03,6,; Тарасов проплыл за 4.35,0. Американцы заняли второе место, но сохранили за собой первое место в командном зачете выигрывая у команды СССР 257 очков.

• Результаты после четырех видов. Командное первенство.

1. США - 10 368

2. СССР - 10 111

3. Финляндия - 9 795

4. Венгрия - 9 413

Бег.

Наступило 28 ноября. Пятый, решающий день. Чтобы выиграть золотые медали, советские спортсмены должны были командой отыграть у американцев полторы минуты.

Уже стартовавший первым Иван Дерюгин отыграл у американца Джека Даниэльса эти полторы минуты. Дальнейшее, как говорится, было простым делом: Новиков и Тарасов в кроссе были сильны. После того как финишировал Игорь Новиков, американцы поздравили наших ребят с победой. Тарасов лишь закрепил преимущество.

Соревнования по бегу завершились убедительной победой команды СССР. Трио советских пятиборцев заняли места с 3 по 5.

• Результаты. Бег. Личное первенство.

1. Дональд Cobley (Великобритания) - 13:35.5 (1 255 очков)

2. Бертил Хаазе (Швеция) - 13:48.5 (1 216)

3. Иван Дерюгин (СССР) - 13:53.8 (1 201)

4. Игорь Новиков (СССР) - 13:56.3 (1 192)

5. Александр Тарасов (СССР) - 13:58.1 (1 186)

6. Томас Хадсон (Великобритания) - 14:00.2 (1 180)

Итоги.

Советские пятиборцы завоевали золотые медали в командном зачете, выиграв 3 вида программы - плавание, бег и стрельбу. Второе место у американцев и бронза у команды Финляндии. Команда Швеции, которую считали претендентом номер один, не смогла бороться за медали после того, как Бьорн Тофельд не смог закончить дистанцию конного кросса. В итоге команда Швеции заняла последнее место.

• Итоговые результаты. Командное первенство.

1. СССР СССР - 13 690.5

2 США США - 13 482

3 Финляндия Финляндия - 13 185.5

4 Венгрия Венгрия - 12 554.5

5 Мексика Мексика - 10 981

6 Румыния Румыния - 10 613

7 Великобритания Великобритания - 9 226

8 Австралия Австралия - 8 825

Отрывок, характеризующий Современное пятиборье на летних Олимпийских играх 1956

– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…