Сойфер, Валерий Николаевич

Валерий Николаевич Сойфер
Дата рождения:	1936(1936)
Место рождения:	Горький
Страна:	СССР СССР → США США
Научная сфера:	биофизика, генетика, история науки
Место работы:	Университет им. Дж. Мейсона
Учёная степень:	доктор физико-математических наук
Учёное звание:	заслуженный профессор
Альма-матер:	Московская сельскохозяйственная академия имени К. А. Тимирязева, физический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова
Награды и премии:	золотая медаль Грегора Менделя, серебряная медаль Н. И. Вавилова

Валерий Николаевич Сойфер (род. 1936, Горький, СССР) — советский и американский биофизик, биолог, генетик, историк науки, правозащитник.

Биография

Родился в 1936 году в Горьком. Окончил Московскую сельскохозяйственную академию им. Тимирязева и физический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, академик Нью-Йоркской АН, Российской Академии Естественных наук, Академии педагогических и социальных наук, иностранный член Национальной Академии Наук Украины и ряда других академий мира.

Работал в Институте атомной энергии имени И. В. Курчатова, Институте полиомиелита и вирусных энцефалитов РАМН, Институте общей генетики. В 1970—1979 годах заведующий лабораторией, заместитель директора Всесоюзного НИИ прикладной молекулярной биологии и генетики (создатель этого института). В середине 1970-х годов включился в правозащитную деятельность, в 1980 году был лишён работы, в 1988 году был лишен советского гражданства и выехал в США, где стал профессором кафедры молекулярной генетики и Центра биотехнологии Университета штата Огайо в Колумбусе.

С 1990 года профессор (англ. Professor and Distinguished University Professor) и директор лаборатории молекулярной генетики Университета им. Дж. Мейсона, генеральный директор Международной соросовской программы образования в области точных наук (англ. International Soros Science Education Program). Действительный член Американского общества молекулярной биологии и биохимии и ряда других международных обществ.

Автор более 30 книг и 300 работ, опубликованных на русском, английском, немецком, французском, эстонском, вьетнамском, чешском и других языках.

Награды и почётные звания

Награждён медалью Грегора Менделя (1995) — за выдающиеся достижения в биологии, и серебряной медалью Николая Вавилова.

Почётный профессор Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова (2003), Казанского государственного университета, Ростовского государственного университета, Сибирского отделения Российской Академии наук, почётный доктор Иерусалимского университета.

Творчество

Основные работы посвящены изучению структуры двунитевых и трёхнитевых ДНК, повреждения ДНК радиацией и химическими веществами, молекулярных механизмов мутагенеза. Открыл репарацию ДНК у растений и доказал роль репарации в возникновении мутаций у растений. Значителен вклад в изучение истории биологии и подавления генетических и цитологических исследований в СССР (книги о пагубной для развития советской генетики эпохе, связанной с «лысенковщиной» изданы на нескольких языках).

Публикации

Книги

• Отрощенко В. А. и Сойфер В. Н. 1964. Перевод с английского книги Ю. Аккермана «Биофизика», Изд. «Мир», М., 645 стр.
• Сойфер В. Н. 1969. Молекулярные механизмы мутагенеза. Изд. «Наука», М., 511 стр., 118 рис., 30 табл., 1300 ссылок.
• Сойфер В. Н. 1970. Арифметика наследственности. Изд. «Детская литература», М., 270 стр. (отдельные главы были опубликованы до выхода книги в свет в журнале «Наука и жизнь»: «Арифметика наследственности. О мутациях и мутагенах», 1967, № 9, стр. 146—151; «Арифметика наследственности. Похвальное слово дрозофиле», 1967, № 11, стр. 97-108; «Арифметика наследственности. Растения — гиганты», 1968, № 5, стр. 55-61).
• Сойфер В. Н. 1970. Очерки истории молекулярной генетики. Изд. «Наука», М., 259 стр., 71 рис., 600 ссылок.
• Сойфер В. Н. 1970. Репарирующие системы клеток. Изд. «Знание». М., 46 стр.
• Soifer, Valeri. 1973. Pärilikkuse aritmeetika. Kirjastus «Valgus», Tallinn, 286 pp.
• Сойфер В. Н. 1975. Молекулы живых клеток. Изд. «Знание», М., 207 стр.
• Soyfer, Valery. 1986. Molecular Basis of Mutation. In: Evolutionary Biology, vol. 8, Academic Press, New York.
• Soifer, W.N. 1976. Molekulare Mechanismen der Mutagenese und Reparatur. Akademie Verlag, Berlin, 531 ss.
• Сойфер В. Н. 1979. Редактор перевода, автор предисловия к книге «Источники пищевого белка» (Food Protein Sources, ed. N.W.Pirie, Cambridge University Press, 1975). Изд. «Колос», М., 302 стр.
• Сойфер В. Н. 1980. Составитель, редактор и автор глав книги" Размышления о хлебе". Изд. «Советская Россия», М., 239 стр.
• Сойфер В. Н. 1989. Власть и наука. История разгрома генетики в СССР. Изд. Эрмитаж, Тенафлай, 706 стр.
• Сойфер. 1993. Власть и наука. История разгрома генетики в СССР. Изд. «Радуга», Москва, 706 стр.
• Valery N. Soyfer. 1994. Lysenko and the Tragedy of Soviet Science. Rutgers University Press 379 pages 1994 ISBN 0-8135-2087-8 ISBN 978-0-8135-2087-2
• Сойфер В. Н. 1998. Красная биология. Псевдонаука в СССР. Изд. «Флинта», М. 261 стр.
• Soyfer, Valery (editor and co-author). 1990. Science Behind Iron Curtains. Henry Stuart Publishing Co. London, 303 pp.
• Soyfer, Valery N. 1994. Lysenko anf the Tragedy of Soviet Science. Rutgers University Press, New Brunswick, 379 pp.
• Soyfer, Valery N., Potaman Vladimir N. 1995 (reprinted in 1996). Triple-Helical Nucleic Acids. Springer Ver., New York, 360 pp.
• Сойфер В. 2002. Власть и наука. Разгром коммунистами генетики в СССР. Издательство «Че-Ро», М., 1021 стр.
• Сойфер Валерий Н. 2005. Интеллектуальная элита и филантропия. Десять лет Соросовской Образовательной Программы. Изд. ДДФ Фаундейшн, М., 671 стр.
• Soyfer Valery. 2005. Ruda Biologie. Pseudoveda v SSSR. Publ. House «Stilus»,Brno, 346 ss.
• Сойфер В. Н. 2005ю Туринская плащаница и современная наука. Отдельные главы опубликованы в журнале Континент, М.
• Сойфер Валерий Н. 2006. Тень Ленина его усыновила. Документальный детектив об одном Ленинском лауреате и советских генетиках. Изд. ЧеРо и ДДФ Фаундейшн, М., 431 стр.
• Сойфер Валерий Н. 2007. «По личному поручению товарища Сталина», Изд. Триумф, М., 391 стр.
• Сойфер В. Н. Редактор и соавтор 10-томной энциклопедии «Современное естествознание», Издательский Дом «Магистр Пресс», М. 2000—2001.
• Сойфер В. Н. 2011. Очень личная книга, Изд. Infolio-Press, Новосибирск, 767 стр.
• Сойфер В. Н. 2012. Сталин и мошенники в науке, Изд. Добросвет, М., 504 стр.
• Soyfer, Valery N., Potaman Vladimir N. 2012 (paper-book edition of 1996 publication). Triple-Helical Nucleic Acids. Springer Ver., New York, 360 pp.
• Soyfer, Valery N., Potaman Vladimir N. 1995 (e-book). Triple-Helical Nucleic Acids. amazon.uk, London. 360 pp.
• Soyfer, Valery N. 2012. George Soros and the Fate of Intellectuals in the Former Soviet Union (e-book) In press.

Главы в книгах, журнальные издания книг и обзорные статьи

• Сойфер В. Н. 1965. Человек познает законы наследственности, Глава в сб. «Микромир жизни», Изд. «Знание», М., стр. 124—162.
• Турбин Н. В., Сойфер В. Н., Картель Н. А., Чекалин Н. М., Дорохов Ю. Л., Титов Ю. Б., Циеминис К. К. 1973. Генетическое изменение признака waxy у ячменя под влиянием экзогенной ДНК дикого типа. Изд. ВАСХНИЛ, М., 29 стр.
• Сойфер В. Н. 1974. Современные проблемы биологии. Составитель, редактор, автор предисловия и главы «Успехи в изучении материальных основ наследственности» (стр. 5-63). Изд. «Знание», М. , 207 стр.
• Сойфер В. Н. 1974. Структурные и молекулярные принципы генетики и эволюции. Изд. «Наука», М., 18 стр. (отдельное издание на английском языке: Soyfer V.N. 1974. The development of structural and molecular principles in genetics and evolution. The XIII-th International Congress of the History of Sciences. Publ. House «Science», Moscow, 19 pp.).
• Soyfer, V.N. 1975. Chemical Basis of Mutations. In: Evolutionary Biology, Eds. Th. Dobzhansky, M.K.Hecht, W.C.Steere, vol. 8, Plenum Press, N.Y., pp. 121–235.
• Сойфер В. Н. 1975. Зарождение хромосомной теории наследственности. Глава 13 в кн. «История биологии. С начала XX века до наших дней.» Изд. «Наука», М. стр. 295—313.
• Сойфер В. Н. Глава 25: Молекулярная генетика, там же, стр. 474—495.
• Soyfer, V.N. 1976. DNA Damage and Repair in Higher Plants, In: Advances in Radiation Biology, Eds. J.T.Lett and H.Adler, vol. 8, , Academic Press, N.Y., pp. 219–272.
• Сойфер В. 1981. А. Д. Сахаров и судьбы биологической науки в СССР. «Сахаровский сборник». Изд. «Хроника», Нью-Йорк, стр. 145—154 (сборник был переведен на многие языки, включая английский, немецкий, французский, шведский, а затем переиздан в 1991 г. в России. Изд. «Книга», М.)
• Сойфер В. Н. 1986. Лысенкоисты и их судьбы. Главы из книги. Журнал «Континент», Париж, № 48, стр. 263—297.
• Soyfer, V.N. 1987. DNA damage, repair and mutagenesis in higher plants. Israel J. of Botany, v. 36, pp. 1–14.
• Сойфер В. Н. 1987. Чернобыльская катастрофа. Загрязнение окружаюшей среды и наследственность человека. Журнал «Континент», Париж, № 52, стр. 191—220.
• Сойфер В. Н. 1988. Больная природа России (Экологическая ситуация в СССР). Журнал «Континент», № 56, стр. 207—212.
• Сойфер В. Н. 1988. Второе падение Лысенко. Журнал «СССР. Внутренние противоречия», том. 22, стр. 1-127.
• Сойфер В. Н. 1989. Загубленный талант. Главы из книги. Журнал «Континент», Париж, № 60, стр. 339—357. Более полный текст книги опубликован в этом же журнале, начавшем выходить в России, в № 123, 125 и 126.
• Сойфер Валерий, Марина Дёгтева, Мира Косенко, Александр Аклеев, Нина Яковлева-Сойфер, Геннадий Романов, Вячеслав Кожеуров. 1991. Радиационные аварии на Южном Урале (1949—1967) и их последствия. Проблемы Восточной Европы, вып. 33-34, стр. 226—265.
• Сойфер В. Н. 1999. «Компашка», или как меня выживали из СССР. Журнал «Континент», Москва, № 102, стр. 257—325.
• Сойфер В. Н. 2000. В Америке. Журнал «Континент», Москва, № 103, стр. 168—247.
• Soyfer V.N. 2001 «The consequences of political dictatorship for Russian science», Nature Reviews Genetics 2, 723—729.
• Сойфер В. Н. 2002. Академик и студент (Воспоминания об академике И. Е. Тамме), Журнал «Континент», № 113.
• Soyfer V.N. 2003. «Tragic history of the VII International Congress of Genetics», Genetics 165, 1-9.
• Сойфер В. Н. 2003. Туринская плащаница и современная наука. Журнал «Континент». Москва, № 117, стр. 311—355 и № 118, стр. 339—398.
• Авторский коллектив Человек и среда его обитания. Хрестоматия. Издательство: Мир, 464 стр. 2003 ISBN 5-03-003467-6
• Валерий Сойфер Власть и наука Окончание, «Русский переплет» 2007
• Валерий Сойфер Власть и наука Глава 2, «Русский переплет» 2007
• Владимир Липунов, Валерий Сойфер, Интеллектуальная элита и филантропия «Русский переплет»
• Валерий Сойфер Загубленный талант История жизни одного лауреата «Русский переплет» 2004
• Валерий Сойфер Академик и студент (воспоминания о И. Е. Тамме) «Русский переплет» 2003
• Валерий Сойфер Научная этика и триумф мракобесов «Русский переплет» 2003
• Валерий Сойфер Мужество великого Кольцова «Русский переплет» 2003
• Валерий Сойфер Рецензия на книгу Образование, которое мы можем потерять «Русский переплет» 2002
• Валерий Сойфер Вышли все мы из народа Глава 1 из книги «Власть и наука», «Русский переплет» 2001
• Валерий Сойфер Власть и наука Введение «Русский переплет» 2001
• Валерий Сойфер В Америке Часть вторая документальной повести «Компашка» «Русский переплет» 2000
• Валерий Сойфер Россия ещё не африканская страна, и ей есть чем гордиться «Русский переплет» 1999
• Валерий Сойфер Компашка Документальная повесть «Русский переплет» 1999
• Валерий Сойфер Очень личная книга. Воспоминания о великих русских ученых Сергее Четверикове и Николае Тимофееве-Ресовском // Новый мир. — 2009. — № 3, 4. — С. 127—148, 141—164.

Ссылки

• [www.pereplet.ru/avtori/soyfer.shtml Публикации В. Н. Сойфера в Интернет-журнале «Русский переплет»]

Отрывок, характеризующий Сойфер, Валерий Николаевич

А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.