Соколов, Ефрем Евсеевич

Соколов Ефрем Евсеевич Сакалоў Яфрэм Яўсеевіч<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии
6 февраля 1987 года — 28 ноября 1990 года
Предшественник:	Слюньков, Николай Никитович
Преемник:	Малофеев, Анатолий Александрович
Вероисповедание:	атеист
Рождение:	25 апреля 1926(1926-04-25) (97 лет) деревня Ревячино, Горецкий район Могилёвской области
Имя при рождении:	Ефрем Евсеевич Соколов
Супруга:	Соколова Валентина Евстигнеевна
Дети:	дочери Светлана и Алла
Награды:

Ефре́м Евсе́евич Соколо́в (белор. Яфрэ́м Яўсе́евіч Сакало́ў, р. 25 апреля 1926 года, деревня Ревячино Горецкого района Могилёвской области БССР) — белорусский советский партийный деятель.

Член КПСС с 1955 года. Член ЦК КПСС (1986—1991), кандидат в члены ЦК КПСС (1981—1986), член Политбюро ЦК КПСС в июле — декабре 1990 года.

Биография

Родился в крестьянской семье. Белорус.

В 1944—1950 годах служил в Советской Армии. Окончил Белорусскую сельскохозяйственную академию (1956). Окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС (1961).

С 1958 года — на партийной работе.

С 1969 года в аппарате ЦК Компартии Белоруссии. С 1977 года первый секретарь Брестского обкома КП Белоруссии.

Для жителей Брестской области Соколов — почти идеал руководителя. Никто никогда не слышал, чтобы он поднял голос на подчиненного. Никто не видел его пьяным. Никто не мог даже заподозрить его в нечистоплотности. Все годы своей работы в Бресте Ефрем Евсеевич занимался одним: он строил. Он строил дома, дороги и гигантские животноводческие комплексы. Есть комплекс на 50 тыс. голов — хорошо, а будет и на 100 тыс. Весь СССР должен есть брестскую свинину. И самим брестчанам должно хватить. А если есть гигантские сельскохозяйственные предприятия, к ним должны вести хорошие дороги. И люди должны жить в нормальных, удобных домах. И тот факт, что сурового и малоулыбчивого Ефрема Евсеевича наградили Звездой Героя Труда — единственного партфункционера при Горбачёве! — а затем избрали первым секретарём ЦК КПБ, в области восприняли как должное.

— А. Федута

С 1987 по 1990 годы — первый секретарь Центрального Комитета Компартии Белоруссии. С 1990 года — персональный пенсионер союзного значения.

Народный депутат СССР (1989—91). В 1989—91 — член Верховного Совета СССР. Депутат Верховного Совета СССР (1979—89), член Президиума Верховного Совета СССР (1987—89).

В настоящее время возглавляет Совет Компартии Беларуси, является членом республиканского Совета ветеранов войны и труда, Вооружённых Сил и правоохранительных органов.

Награды

• Герой Социалистического Труда (1986).
• Приказом Министерства юстиции Республики Беларусь от 15 сентября 2006 года № 734лс за значительный вклад в дело укрепления правовой государственности Республики Беларусь награждён нагрудным знаком Министерства юстиции Республики Беларусь «Ганаровы работнік юстыцыі Беларусі».

Ссылки

• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&HEA/7c0cd3bb/index Библиотека — Люди и книги]
• [www.gazeta-pravda.ru/2006/pravda139.html Народ Лукашенко не предаст] (недоступная ссылка с 23-05-2013 (3983 дня))

Отрывок, характеризующий Соколов, Ефрем Евсеевич

– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.
24 го июня вечером, граф Жилинский, сожитель Бориса, устроил для своих знакомых французов ужин. На ужине этом был почетный гость, один адъютант Наполеона, несколько офицеров французской гвардии и молодой мальчик старой аристократической французской фамилии, паж Наполеона. В этот самый день Ростов, пользуясь темнотой, чтобы не быть узнанным, в статском платье, приехал в Тильзит и вошел в квартиру Жилинского и Бориса.
В Ростове, также как и во всей армии, из которой он приехал, еще далеко не совершился в отношении Наполеона и французов, из врагов сделавшихся друзьями, тот переворот, который произошел в главной квартире и в Борисе. Все еще продолжали в армии испытывать прежнее смешанное чувство злобы, презрения и страха к Бонапарте и французам. Еще недавно Ростов, разговаривая с Платовским казачьим офицером, спорил о том, что ежели бы Наполеон был взят в плен, с ним обратились бы не как с государем, а как с преступником. Еще недавно на дороге, встретившись с французским раненым полковником, Ростов разгорячился, доказывая ему, что не может быть мира между законным государем и преступником Бонапарте. Поэтому Ростова странно поразил в квартире Бориса вид французских офицеров в тех самых мундирах, на которые он привык совсем иначе смотреть из фланкерской цепи. Как только он увидал высунувшегося из двери французского офицера, это чувство войны, враждебности, которое он всегда испытывал при виде неприятеля, вдруг обхватило его. Он остановился на пороге и по русски спросил, тут ли живет Друбецкой. Борис, заслышав чужой голос в передней, вышел к нему навстречу. Лицо его в первую минуту, когда он узнал Ростова, выразило досаду.
– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.